— А где она, кстати? — девушка пробежалась глазами по залу, где ходило много народу. Они смеялись, разговаривали, пробовали пирожные, пили напитки или же торговали ими, пытаясь заполучить как можно больше голосов.
— Понятия не имею, — он безразлично пожал плечами. — Кажется, пора занимать места, — он махнул в сторону стульев, которые стояли во множество рядов перед местом, где обычно ели профессора.
— Зачем это? — она смотрела на то, как ученики, оставляя торты на потом, рассаживались по рядам, увлеченно беседуя кто о чем.
— Как? Ты не знаешь? — он изумлено покосился в ее сторону.
Они не спеша прошли вперед, садясь на твердые стулья в передних местах.
— Нет.
— Профессор Амбридж решила найти в нашей школе таланты. И они, видимо, будут выступать перед нами сейчас.
— Да? Это интересно.
— Наверное, переживают сильно.
Гермиона задумчиво качнула головой. Стоило лишь с облегчением выдохнуть, что она не обладала никаким талантом, и ей не приходилось во второй раз переживать по поводу того, что вся школа будет глазеть на нее.
Она обернулась в сторону, услышав громкий смех Джинни. Она шла позади Гарри с Роном, которые надвигались в ее сторону, чтобы так же занять пока свободные места. Последний жевал что-то, неся в руках еще несколько маленьких тортов и шоколадный кекс, который кое-как зажал пальцами.
— О, Герм! — приветственно замахал Гарри и побежал к ней. — Танец очень красивый, — он улыбнулся.
— Спасибо, — она смущенно кивнула, смотря за его спину.
Джинни, до этого смеявшаяся, притихла и неприветливо поздоровалась с ней. Гермиона так же выдавила из себя приглушенное “Привет” и пожала руку Рону, у которого один из тортов полетел на пол, смачно шмякнувшись. Ни один из них даже не глянул в сторону Ленни, который приветливо замахал им.
Она до сих пор не помирилась с младшими представителями семейства Уизли. И, по правде говоря, не собиралась делать это. Заскоки Джинни ей уже слишком надоели, и она хотела, чтобы хоть раз в жизни первой попросила прощения сестра Рона. А вот со вторым…
Она не понимала, сможет ли простить в скором времени. Потому что та боль, что он причинил Драко, была слишком сильной, чтобы забыть о ней с легкостью.
Гермиона осмотрела взглядом центр зала, который постепенно пустел, потому что все спешили занять места. И рассмотрела платиновые волосы где-то в стороне. Парень сидел вдали, около Пэнси, Блейза, Астории и Дафны. Они увлеченно о чем-то шушукались, пока Малфой, находящийся по правую сторону от Паркинсон, уставился вперед себя не мигающим взглядом. Подперев подбородок рукой, он без интереса слушал сплетни подруг.
— Нет, я действительно никак не могу понять этого! — изумлялась Дафна, держащую Асторию за руку. — Она же нищая!
— Если бы она была нищей, я бы еще поняла. Но она же грязнокровка, — вставила свое Пэнси, искривив лицо.
Мальчик, сидящий перед ней с эмблемой Пуффендуя, недружелюбно глянул в сторону брюнетки, которая сделала вид, что не заметила этого.
— Как тогда у нее хватило денег на это платье? У нас мама мечтает приобрести вещи от нее, а тут Грейнджер, — продолжала возмущаться Дафна, презрительно бросая взгляды в спину Гермионы.
— Хм… — протянула Астория. — Я думаю, она его не купила.
— Украла? — отозвалась старшая Гринграсс.
Блейз, протерев глаза, усмехнулся, ткнув в бок Драко. Однако тот, продолжая испепелять взглядом ближайший стул, лишь слегка дернулся.
— Э, друг, — Забини наклонился к его уху, выпрямив руки вперед. — Ты че притих?
На нем красовался темно-синий костюм от той же мадам Сиззи, купленный совершено недавно. И то, из-за визгов Астории, что не могла пройти мимо магазина со спокойной душой. Плащ был открытым, и чисто-белая рубашка опрятно выглядывала из-под него. Бабочка так же украшала шею и, как ни странно, подходила к черным лаковым туфлям с маленьким каблучком.
— А что мне говорить? — он одарил Блейза не приветливым взглядом и вновь уперся подбородком в руку.
— Не знаю. Хотя бы то, что ты танцевал при всех с грязнокровкой, — он гигикнул, но Драко пропустил это издевательство мимо ушей.
— Да нет. Подарил ей кто-то его, — продолжила девушка.
— Пф-ф, — Пэнси отрицательно покачала головой. — Кто? Богач Уизли или добродетель Поттер?
— Это да. Но, ты же видишь, она стала хорошо общаться со Страцким, — добавила Астория, рассматривая шатена.
— И что?
— А то! — прикрикнула девушка, зло повертев головой. — Купить он ей мог его!
Мальчик с Пуффендуя вновь покосился в их сторону, получив от Драко злое: “Что вылупился?”.
— Да нет. Откуда столько денег? И не идиот же он, чтобы одаривать ее такими вещами. — Паркинсон забросила ногу на ногу и отпила глоток от вишневого Эля. — Бред все это.
— Тогда не знаю я. И вообще, если вам так интересно, то идите и спросите у нее, — Астория положила голову на плечо Блейза, который насмешливо слушал их “интеллектуальную” беседу.
— А то тебе не интересно, — отозвалась Пэнси и покосилась на руку Драко, который явно не горел желанием принять миссию Забини — поддерживать чью-то голову.
Он вообще не думал об этом. Ни о девушках, ни об их платьях, разговорах и прочих бреднях. Он не находился даже в этой школе. Драко стоял посреди своего дома, наставляя палочку на Гермиону. Кричал это ужасное проклятие и смотрел на мертвое тело, которое падало на кафель Мэнора.
А еще он прокручивал в голове то, как стоит перед Волан-де-Мортом и отказывается совершать убийство. И опять же — смотрел на мертвые тела, только уже своих родителей. В испуганное лицо отца и отдаленный взгляд матери, которая только недавно получила новый шанс на жизнь.
Люциус прислал ему утром письмо, где быстрым почерком было написано, что он сумел отыскать лекарство из Австрии, стоящее целое состоянии. Но мама шла на поправку, и требовалась неделя, чтобы она излечилась полностью. Конечно же, были и побочные эффекты, но все это было не важно по сравнению с тем, что ее организм восстанавливался.
Но Драко даже не мог на полную силу порадоваться, потому что его руки костенели, ноги не слушались, а голова норовила отключиться в любую секунду.
Убить. Он должен был убить ее.
Его Гермиону.
— Ну, и наряды у них, — насмешливо сказала Пэнси, придирчиво наблюдая за тем, как второкурсники из Пуффендуя удаляются со “сцены” под громкие аплодисменты.
Драко так же пару раз ударил в ладоши, скорее, поддавшись всеобщей атмосфере. Но даже не поднял глаза на детей, которые кланялись в знак благодарности.
Да пошли вы все.
Чтобы эту тупую школу затопило, спалило, разнесло.
Чтобы не слышать эти тупые шутки. Тупые, радостные крики.
Вообще ничего. Настигла бы тишина и мгла, и никто не смог бы найти его в этом большом мире. А он бы убежал. Далеко и, скорее всего, навсегда. Лишь бы не появляться в этой стране никогда.
Если бы он мог загадать желание, которое точно сбылось, он бы попросил пропасть отсюда, уехать в другую школу, другую страну. Другой мир. К другим людям. Только не здесь, не сейчас.
— Это действительно так круто! — в сотый раз повторила Гермиона, которая расплакалась при прочтении стихотворения пятого участника программы. — Настолько душевно.
— Обрыдаться, — сухо отозвалась Джинни, которая хмуро наблюдала за тем, как Рон доедал последний кусок торта.
— Да, мне тофе понрафилось, — еле прожевывая, проговорил он, облизывая сладкие пальцы.
Затем спел хор, станцевали какой-то странный индейский танец, поставили постановку, показали фокусы и рассказывали шутки. Все это длилось не меньше часа, и Гермионе довольно надоело под конец, когда этот мальчик из Гриффиндора с третьего курса в очередной раз не смешно шутил, изображая не понятно кого.
— Дурной он, вот и все, — снова повторил эту фразу Ленни, когда она заново начала возмущаться по этому поводу.
— Я даже думаю, что это Амбридж одобрила шутку такого рода. Она любит всякие бредни, — Гермиона отпустила одну его руку и прокрутилась под другой, вновь становясь к нему лицом.