Драко специально воспитывал его так, как не делал это Люциус. Потому что хотел, чтобы его сын вырос совершенно другим человеком.
— Ты помнишь, что я говорил тебе?
Сын быстро закивал головой, подмигнув отцу. Губы расплылись в ухмылке.
— Уметь постоять за себя и не позволять никому меня бить.
— Правильно. А теперь — иди, — Драко хлопнул его по плечу, по-отцовски попрощавшись.
И Уильям, словно только этого и ждавший, побежал в поезд, в который забрались уже почти все ученики. Он несся к нему, чуть ли не падая, еле перетаскивая за собой тяжелый чемодан и клетку с совой.
— И учись! — крикнула ему Гермиона, побежав за сыном к его купе. — Мы тебя любим!
Она так безумно любила этого мальчишку, который был самым дорогим в ее жизни созданием. Самым лучшим, самым любимым, самым красивым.
В ее глазах стали слезы, и она, вытянув платок из кармана, вытерла влагу с щек.
Уильям, водрузив багаж в вагон, поспешил занять места в вагоне, приветливо здороваясь со всеми учениками.
Когда светлые волосы волосы скрылись, она прошептала:
— Каким же взрослым он стал.
Последний ученик зашел в поезд, и тот тронулся, мягко оттолкнувшись. Уильям вышел к окну, расплываясь в улыбке.
Нескрываемое счастье почти искрами светилось в его добрых глазах.
Она взмахнула ему рукой, посылая воздушный поцелуй. Драко, приобняв жену, поцеловал ее в щеку, ухмыльнувшись:
— Не переживай. Все девочки точно будут его.
Гермиона, тяжело вздохнув, улыбнулась, смотря на то, как удаляется поезд с ее единственным сыном.
2023
И снова этот декабрь. Этот вечный декабрь, который стал бесконечностью для нее.
Казалось, что не было ничего, кроме долгой зимы. Что весь год улицы забрасывало снегом, все ходили восторженные перед Рождеством, а она все чего-то ждала.
И все это было в декабре. Начиналось с первого числа и кончалось на рождественской ночи. А потом все заново.
Потому что именно приход этого месяца вызывал у нее судорожные воспоминания и неистовый страх, который поселился в ее душе.
А вдруг все это был сон, и она вновь вернется в Хогвартс? Что, если она снова попадет в Малфой-Мэнор и будет пять лет жить без Драко, не понимая абсолютно ничего.
И от этого сносило голову. Она просыпалась в кошмарах, поливаясь потом и теплыми слезами, почти не слыша, как сонный муж успокаивает ее.
Это заканчивалось, как только декабрь подходил к концу. Все словно снимало рукой, и она снова могла жить.
Жить в ожидании следующего декабря, где будет так же мучаться.
Это было полнейшем бредом. Она совершено и точно понимала, то ничего, что было в том страшном году в Хогвартсе, не повторится. Однако жила со страхом все дни месяца, будто именно он был причастен к событиям в Малфой-Мэноре и их последствия.
И все же…
Она с нетерпением ждала, когда придет январь, чтобы перестать видеть кошмары, выбегать каждый раз на кухню, когда кто-то из семьи готовил на ней что-то, орать на Уильяма, если тот не писал ей каждый день из школы, и ругать маленькую Роузи, если та выходила на улицу сама.
А еще она судорожно проверяла, как там Драко на работе.
Потому что, черт возьми, одно слово декабрь вызывало у нее приступы паники.
Все было в этом ужасном декабре, который никак не заканчивался.
2053
— Вы запомнили все? — спросила она, строго смотря на троих детей.
Все с умным видом кивнули, еле сдерживая улыбки. Мальчики переглянулись, подмигивая друг другу.
— Мы еще с первого раза запомнили, что нужно затопить туалет, полить стул профессору чернилами и ничего не делать на уроках! — с таким же невозмутимым видом протараторил Стивен.
— Да, точно! — прыснув от смеха, подтвердил Карл, как две капли воды похожий на своего родного брата.
Гермиона охнула, смотря на то, как двое стали пускать шуточки по поводу школы и нарушений правил. Успокаивало только то, что все эти разговоры были только на словах, а на деле же они оставались трудолюбивыми учениками, которыми гордились профессора.
По крайней мере, близнецы так говорили.
— Диана, — обратилась она к маленькой девочке, — ты же понимаешь, что они шутят?
— Конечно, бабушка. Я привыкла, — мягко отозвалась та, аккуратно заплетая длинные волосы в косичку.
Карл и Стивен были детьми Роузи, которые были ее копией: серые глаза, длинные светлые ресницы, маленькие носики и пухленькие губы, платиновые волосы. Кажется, что от их отца Адама, мужа Роузи, они взяли лишь выражение лица и фамилию — Гилинские. А вот девочка, Диана, единственный ребенок в семье Уильяма и его жены Кэтрин, была совсем иной. У нее были широкие голубо-серые глаза, доставшиеся от матери, темные густые ресницы и длинные каштановые волосы. Однако нос и губы она взяла от отца. И улыбка у нее до чертиков была похожа на ухмылку Драко.
— Давай я тебе помогу, — Гермиона развернула внучку спиной к себе и расплела неаккуратно собранные волосы.
Хотя сделать аккуратную стрижку было невозможно: у Дианы были очень густые волосы, которые сильно вились. Они были настолько тяжелыми, что было трудно удержать в руке. Поэтому Кэтрин приходилось каждый раз заплетать Диане волосы, чтобы они ей не мешали.
Однако она этим выделялась из их семьи: никто, кроме нее, не имел настолько шикарных волос. Даже шевелюра Гермионы казалась не особо-то и густой.
— Не волнуйся, — нежно начала она, заплетая длинную косу. — В Хогвартсе ты найдешь себе много друзей, знакомых. У тебя будет масса впечатлений и эмоций. Быть может, ты даже найдешь там свою любовь, — она закрепила заколку.
— Как ты нашла дедушку? — улыбнулась она, стоя перед зеркалом.
Гермиона кивнула, проследив за ее взглядом.
— Как я — дедушку.
Она больше не была прежней: старость сказывалась на ее лице, фигуре и здоровье. Ранее молодая кожа стала сморщиваться, и легкие морщины выступали на лбу, виднелись между глазами и в уголках губ. Волосы редели и меняли свой цвет, хотя она старалась вернуть их к прежнему. Ее фигура уже не была старой. Кажется, она похудела еще больше, однако от этого ей не становилось лучше.
Ей ужасно хотелось снова стать молодой. Заплести густые волосы, надеть платье, побежать по Хогвартсу, достать книгу из библиотеки и читать ее без очков, побеситься с друзьями.
Ей хотелось старых приключений, риска и азарта. Однако мирные будни, которые плавно протекали, не предвещали ничего из выше перечисленного.
Хотя, видимо, так и должно было быть, потому что она больше не была маленькой Гермионой, которая рисковала жизнью, чтобы спасти друзей.
Все, что ее ждало, это домик на окраине города, Драко и большая библиотека.
— Спасибо, — Диана поднялась на носочках и поцеловала ее в щеку, с интересом смотря на свою косичку, в которую Гермиона вплела несколько маленьких цветочков.
— Не за что. Вам, наверное, уже пора, — взглянула она на часы.
— А то еще, не дай Мерлин, опоздаем на поезд! — прохрипел Стивен, ударив брата по плечу.
— И как без нас будут наши друзья?
— Да никак! — ответил близнец Карлу.
— Я вам отвечу, отдохнут они от вас. А то за первый курс уже явно устали, — улыбнулась Гермиона, потрепав их за волосы.
— Ой, ба, — махнул рукой Карл. — Ничего подобного. Жить они без нас не могут.
Диана рассмеялась и взялась за ручку своего чемодана. Потянув его вперед, она вышла из комнаты, махнув рукой близнецам, чтобы те шли за ней.
Гермиона, улыбаясь, прошла следом, выходя на солнечный двор.
Там уже стоял Драко, Уильям, его жена, Роузи, ее муж и его мать. Все они собирались отвезти детей на вокзал.
Близнецы уже перешли на второй курс, а Диана шла только на первый. Кажется, что она не особо нервничала, однако держалась гораздо тише в этот день.
— Моя любимая, — сказала Гермиона, когда девочка прижалась к ней. — Все будет отлично. Найди друзей, учись, радуйся жизни, — она поцеловала внучку в макушку.
— Я так хочу на Гриффиндор, — проскулила Диана, смотря своими большими глазами на бабушку.