— Ты общаешься с Драко не так давно, но он тебе уже нравится.
Гермиона резко отпрянула, зло посмотрев на него.
Зачем он говорит это? Ему что, нравится эта тема? Или Страцкому так важно услышать ее: “Да! Быть может, я что-то и чувствую к Драко Малфою!”?
Что, Мерлин, он хотел этим добиться?
— Ленни, я не хочу говорить об этом, — отрезала девушка, погружая пальцы в густые волосы.
Ей было больно. От всех этих разговоров, этих ненужных слов. Она знала, что у нее никогда и ничего не получится с этим человеком. Они одинаковые, и это мешало. Девушка свято верила, что Страцкий — хороший друг, но не более. Она не сможет смотреть на него, как на парня. Как бы ему этого не хотелось.
Не сможет.
Потому что Драко стал занимать несколько места в твоей голове?
— А о чем? О чем ты хочешь? Ха! Наверное, ты хочешь услышать, как Драко относится к тебе? Наверное, ты хочешь, чтобы я пожалел тебя и сказал, что его поведение — это нормально?
Прежнее спокойствее улетучилось так же быстро, как и ее легкое успокоение после “ссоры” с Драко. Впервые он выглядел рассержано.
— Что все выходки можно простить и понять? Так нет! Не дождешься ты таких слов от меня! Потому что это ложь, которую ты себе и навязала! Понятно? — Ленни встал на ноги, задев ее плечом.
Гермиона изумлено смотрела на бушующие огоньки в его глазах, которых ранее не было. Ярость была настолько видна, что, казалось, у него внутри кипят чувства.
Но она не хотела слушать его. Потому что это было слишком обидно, чтобы понять.
Чтобы признать, что его слова – чистая правда.
— Ты правда считаешь, что слизеринец думает о тебе? Да никогда! Ни-ког-да. Это я тебе как парень говорю. Ты для него просто игрушка. Игрушка, понятно? На таких, как ты, он не смотрит. Ему нужны модели, у которых в душе ничего нет! Но это не ты, Гермиона! Это не ты! Пойми…
Девушка открыла рот, часто моргая ресницами. Она тоже встала, подходя ближе к парню.
Он бесил ее сейчас, раздражал. Одно его присутствие.
Закрой свой рот.
— Какая наглость, Ленни. Я позвала тебя для того, чтобы ты помог мне! Я нуждалась в человеке, которому смогла бы выговориться! И я считала, что это ты! Я так думала! Но сейчас поняла, что ошиблась. Ты такой же, как и все! Ты не помогаешь мне, ты только ухудшаешь все! Можешь идти отсюда.
Он прикрыл глаза, тяжело вздыхая.
Черт.
Она даже не хотела слышать этого. Потому что это до разрыва сердца больно.
— Иди! Сейчас же!
Гермиона отвернулась от Страцкого, подошла к окну. Темные тучи затянули небо, превращая все в непроглядную тьму. Начался дождь, и капли ударяли в стекла с большой силой.
“Ты правда считаешь, что слизеринец думает о тебе? Да никогда! Ни-ког-да”
Девушка прислонила лоб к холодному окну, тяжело вздыхая. Как она устала за эти дни. От общения с Драко, от разговоров с Ленни. Она не хотела видеть сейчас ни одного, ни второго. Но один вопрос не покидал ее — где сейчас был Малфой?
Хотя…
“На таких, как ты, он не смотрит”
— Ладно, — ответил парень, медленными шагами подходя к Гермионе. — Я не хотел тебя обидеть. Просто говорил, что ты достойна лучшего, чем он.
Не хотел, но обидел.
Вдруг худые руки обвили ее талию, прижимая к себе. Ленни зарылся носом в каштановые волосы, пока пальцы поглаживали ее живот.
Грейнджер поморщилась, поворачиваясь к нему лицом. Маленькие веснушки украшали его ровный нос, делая лицо миловидным. Скулы ярко выделялись, как и мужской подбородок.
Его глаза находились в паре сантиметров от ее. Она видела каждую ресничку.
И ей слишком сильно хотелось отойти дальше. Ведь это было так неправильно.
Страцкий медленно потянулся к ней, прикрывая веки. Пухлые губы поцеловали Гермиону.
Второй раз она ощущала это. Сладкое и противное чувство. Чужой вкус на себе.
Девушке не хотелось этого поцелуя, и она никак не отвечала на него. Просто застыла на месте, пока парень шевелил ртом. Он прислонил ее к холодному стеклу, руками шастая по спине. Ленни царапал кожу, с силой выводя там какие-то узоры.
Гермиона простонала ему в рот, выгибаясь. Ее руки слегка коснулись его плеч, пытаясь оттолкнуть парня в сторону.
Она не хотела этого.
Грейнджер отстранилась от него, но тот еще сильнее впился в нее.
— Л-Ленни, пре…
Но он продолжал, засовывая свой противный язык глубже. Руками проводя по бедрам, талии.
До омерзения было противно. Настолько, что хотелось ударить его по лицу и послать куда подальше.
Убери свои руки от меня.
— Нет, я не хочу. Ленни! — она с силой хлопнула по его спине.
Он оторвался, смотря на нее смущенно. Его лицо покраснело, а лоб наморщился. Страцкий напрягся, убирая руки от тела Гермионы.
— Прости… я думал, тебе сейчас это нужно.
Они сели. Он на кровать, а она — подальше от знакомого, на пуфик. Каждый думал о своем. Он — о поцелуе, она — о том, почему Драко еще не пришел. Он сидел, сгорбив спину, а она — ровно, как подобает девушке.
Капли стучали по зданию Хогвартса, отскакивали от стен. Большие лужи появлялись на улицах. Холод проникал в комнаты, согревамые каминами. Ученики ложились спать, думая о разном: кто об уроках, о предстоящем дне; кто о парне или девушке; кто целовал подушку, представляя человека; а кто-то сидел в просторной комнате и ощущал, что она крайне мала. Это и была Гермиона.
— Извини. Просто именно этого девушки и хотят.
Она устало наблюдала за тем, как капает дождь за окном. Ей уже было все равно.
— Ничего. Я поняла.
Он молча кивнул, виновато смотря на девушку. Она закусила губу до крови, остановив взгляд на стекле.
— Я думала… — сказала она внезапно, отрывая парня от мыслей. — Мне будет спокойнее, если ты останешься. Я не знаю, каким придет Драко.
Страцкий поднял на нее тяжелый взгляд, неуверенно кивая головой.
— Ты уверена, что хочешь, чтобы я переночевал здесь?
Уверена? Она перестала понимать это слово.
— Да.
Ей не хватало защиты. Не хватало понимания того, что все будет хорошо.
Драко этого уж точно дать не мог.
— Пожалуйста, — тихо добавила она.
Гермиона постелила ему на полу, отдав свое второе одеяло. Он лег у окна, всматриваясь куда-то вдаль. Парень больше не сказал ни слова, и девушку это вполне устраивало. Заводить беседу она была явно не готова.
Взяв пижаму, она прошла в душ. Все-таки дойдя до него, закрутила гульку и, еле шевеля ногами, залезла в кабинку.
Вода больше не успокаивала и не приносила какую-либо радость. Наоборот: казалось, что теплые капли ранили тело, оставляя за собой порезы.
Девушка не хотя вылезла, посмотрела в зеркало. Прежние чувства не появились, и она впервые вышла из ванны, даже не пытаясь обругать свое отражение.
Открыв дверь, Гермиона увидела смеющийся взгляд. Парень лежал на диване, закинув ноги на спинку. В его руке виднелся бокал чего-то коричневого. Он сжимал его белыми пальцами.
На секунду она подумала, что вся усталость выветрилась через открытое окно. Она замерла около двери, боязно смотря на парня.
Когда он пошевелился, половина содержимого вылилась на штаны.
— О-ой, — протянул блондин, пытаясь стряхнуть все рукой.
Он что, пьян? Где слизеринец уже успел нахвататься этой дряни?
Девушка решила, что будет лучше, если она останется незамеченной.
Давай, Гермиона. Попытайся быть тихой.
Она медленными шагами стала направляться к лестнице, пока ее не остановил строгий голос:
— Стоять!
Все было в манере Драко, за исключением того, что тембр не был холодным. Каким-то приказным, но презрения в нем не слышалось.
Черт побери.
Она закатила глаза, мысленно радуясь, что за стенкой находится Ленни.
— Что тебе нужно?
Гермиона подошла к дивану, поставив руки в боки. Она приподняла брови вверх, нахмурив лоб.
Такое состояние Малфоя ее ни чуть ни радовало. Он мог позволить себе массу всего, когда был трезв. А что Драко разрешал себе в пьяном виде, оставалось неизвестным.