Парень туго затянул галстук, ухмыльнувшись. Никогда такого не будет. Никогда он не совершит ничего для этой грязнокровки. Никогда не оставит товарищей ради нее и не опозорит семью. Фу. Это же Грейнджер.
Драко поморщился только при одной мысли о ней. Вообще не понятно, почему только за одну ночь она стала раздражать его так сильно. Вроде бы, прошло несколько часов, а те эмоции, что он проявил к Гермионе, развеялись. Презрение снова окатило его, как снежный шар в час бури.
Малфой недоумевал, как мог лечь в одну постель с ней. Все его действия – поцелуи, поведение, то, что произошло вчера – говорили о каких-то чувствах Драко к Гермионе. И это была не любовь, нет. Лишь легкое влечение или симпатия. Но только при одной мысли о том, что девушка могла нравиться ему, Драко моментально отрицал это, чуть ли не ударяя рукой по собственному лицу.
«Никогда этого не будет с ним ни в каких взаимоотношениях.»
Драко четко поставил цели и задачи на этот год. Гермиона в них никаким образом не входила, да парень и не собирался включать её. Еще чего - вписывать в святой список эту грязь!
По сути, сам Малфой хотел вчера Грейнджер, и она не настаивала на том, чтобы он ложился с ней в одну постель. Девушка даже намека на это не давала, лишь попросила один танец. Все дальнейшие действия были сугубо его желанием, которому Драко не мог противостоять. На тот момент его голова отключилась, и он попросту потерял контроль над собой. Вот и все.
Вопрос тогда был следующим: почему вдруг в его дурной голове появилась обиженность? Такая детская и простая. Она заполнила его сполна, не давая рассуждать логически. Парень был обижен, как маленький ребенок, которому не дали конфетку. Только у него все было наоборот: Драко дали все, что ему хотелось, а он еще и остался недовольным.
Тяжелая это миссия – угодить аристократу.
Малфой уже минут пять стоит перед зеркалом, приглаживая волосы, поправляя жилет и очищая туфли от пыли. Он всегда должен выглядеть прекрасно. Какое бы событие не произошло, что бы ни было за окном, и какие бы часы его не ждали. Он – Драко Малфой. И этим можно было все объяснить.
Тяжело вздохнув, парень выходит из комнаты, оглядываясь по сторонам. Он не хотел видеть вторую старосту, хоть и хотел показать свое презрение. Ему всегда доставляло невероятную радость видеть смену настроения на лице Гермионы. Вроде бы, девушка настроена дружелюбно, но, завидев, каким взглядом ее встречает слизеринец, мгновенно меняется. Все эмоции видны, можно и не всматриваться. Она совершенно не умела их контролировать, и Драко это нравилось. Ведь когда видишь человека насквозь гораздо легче найти его тайны и страхи. И потом, в самый удобный момент, надавить на них, оставаясь при этом равнодушным.
Но парень видел в этом и большой минус. Что, если Грейнджер подбежит к нему при друзьях и начнет целовать и разговаривать о чем-то, думая, что все хорошо, и они теперь вместе? И что после такого скажут ему Забини и Паркинсон? Что после этого подумает весь Слизерин? Мягко говоря, ничего хорошего. И пусть в лицо Драко не выскажут все, что хотят, но шептаться за спинами точно будут. Как они всегда и делали: не нравится что-то в Малфое, так сокурсники мило улыбались, а стоило ему отойти на пару метров, так уже начинался оговор его действий. И Драко любил это, безусловно. Потому что все они боялись его.
Драко останавливается, стукнув каблуками по полу. Тишина. Притворно кашлянул. Снова ничего. Поднял журнал и громко уронил его на стол. И опять никаких действий.
Грейнджер там что, уснула?
Но тут послышались быстрые шаги, и на ступеньках появилась взволнованная девушка. Волосы неаккуратно лежали на плечах, одежда немного помята. Лицо красное, а глаза мутные. И черные синяки под ними.
Ужас.
- Привет, - Гермиона приостановилась около дивана, улыбнувшись Драко. – Я…
- Меня не волнует, что там ты. Я ждал тебя здесь только для того, чтобы сказать – не подходи ко мне на людях, не позорь, - безразлично перебил Малфой.
Расправил плечи, выровнял спину. Засунул руки в карманы, потряс ногой в воздухе, будто смахивая всю ту же пыль. Приподнял брови и вышел из комнаты размеренным шагом. Пошел по ступенькам, сворачивая в нужные коридоры. Без мыслей и желаний. Без каких-либо чувств. Только странная улыбка застыла на его лице. Странная и какая-то сумасшедшая от этого страшного упоения. От чувства власти и превосходства над кем-то.
Он подходил к Большому залу, а она все стояла с открытым ртом. Он садился за стол, улыбнувшись Пэнси, а она роняла вещи, которые держала в руках. Он приступал к завтраку, а она бежала в свою комнату. Он брал яблоко, заканчивая трапезу, а она смывала следы после рыданий. Он слушал разговор друзей, а она проклинала всех. Он прибывал в прекрасном расположении духа, а она винила себя во всем.
Не зря я говорю, что они – разные. И никогда не смогут стать одинаковыми.
- Не думаю, что Зак хорошо проявит себя, - скривился Драко, откусывая кусок красного фрукта. Тщательно пережевав его, он продолжил:
– Могли замену и лучше найти на эту игру.
- Нет, он отличный игрок, - ответил Блейз, смотря куда-то в другой конец стола. – Ты же не видел, как Чирон играет.
- Блейз, если на втором курсе я играл вместо него, значит, он хуже! - скривился Драко.
- Лучше? Малфой, тебя взяли из-за денег, ты сам это знаешь, - обратил свой взор на него Забини. – Ты можешь не притворяться отличным игроком при нас, - он кивнул на Пэнси. Девушка читала «Пророк», не вслушиваясь в разговор.
Драко зло посмотрел на друга, откусывая еще кусок от яблока. Только ему слизеринец позволял так с ним разговаривать. Забини действительно говорил, что думал, и это иногда не нравилось Малфою. Ведь кто любит правду?
Но парень был согласен со словами друга, хоть и не показывал этого. Несколько лет назад его действительно взяли играть из-за связей отца, а не за то, как прекрасно он ловил снитч. Хоть аристократ и летал на метле с самого малого возраста, это не делало его лучше, чем Зак, который тоже был из чистокровной семьи, где его тоже учили играть в Квиддич.
- Блейз, - бросила девушка, отрываясь от газеты. – Драко играет хорошо, не начинай опять. Я знаю про вашу драку, и не хочу, чтобы это повторилось вновь, - Пэнси внимательно посмотрела на однокурсников.
Малфой сверкнул глазами, смотря на Забини. Когда это он уже поделился с Паркинсон их разногласием? Что-то он не припомнил, чтобы парень слишком хорошо общался с ней. Да, они были друзьями, но свел их Драко. И без него ничего не происходило.
- А что? – Блейз пожал плечами. – Ты отдалился от нас, Драко, - прохладно говорил он. – Ты, наверное, сам этого не замечаешь, но это - абсолютная правда. Ты проводишь время неизвестно где и с кем. Больше не говоришь нам ничего. Тогда почему мы должны раскрывать свои секреты тебе или передавать разговоры?
Драко раскрыл рот от изумления. Он отдалился? Он стал меньше общаться? Это он с ними меньше гуляет?
Малфой хотел ответить что-то от возмущения, взмахнув рукой, но не смог. Попросту не нашел, что. Потому что слизеринец сказал чистую правду. Драко стал тратить время на какие-то ненужные вещи, ненужных людей. Он перестал доверять им и делиться чем-то сокровенным. Он терял своих друзей. Из-за того, что… начал общение с Грейнджер.
Нет, подождите, что?
Неужели все те мысли, что крутились у парня в голове этим утром – правда? То, чего он не хотел и чего боялся, происходит втайне от него? Что-то твориться с жизнью Драко, а он даже не замечает этого. Парень потерялся в событиях. Так безумно и глупо. Ведь именно Блейз и Паркинсон были людьми, которые всегда помогали ему. Именно они выручали его, веселились с ним, грустили. Праздновали победы и горевали над неудачами. А теперь Малфой променял друзей на какую-то Грейнджер, у которой своя жизни была несладкой, так она еще и Драко насолила.
Мимо стола прошла Астория. Она была красивой девушкой с длинными черными волосами. Глаза были темными, нос ровным, а подбородок правильным. Скулы красиво прорисовывались на ее бледном лице.