Его сердце колотилось, а в голове отдавалось сильное биение. Одеяло было влажными от холодного пота. Парень все ждал торопливых шагов, но ему вторила тишина. Гробовая, убивающая его внутренний стержень. Он вдруг стал бояться темноты, окружающей его. И того странного звука, вдруг появившегося в его голове. Это молчание, которое нарушало его сбившееся дыхание и приглушенные всхлипы Гермионы.
Мерлин, как же Малфой не хотел их слышать! Он прекрасно знал, как ей будет тяжело, но давил на больные места. Драко думал, что так нужно. Но сейчас ему хотелось обнять ее, прижать к себе, зарываясь в непослушные волосы. Просто знать, что он нужен кому-то на этом свете. Что кто-то сможет дарить ему любовь, не прося ничего в замен.
Но с каких пор он стал жалеть грязнокровку?
Это уже не важно. Эти страдания не приносили ему удовлетворения. Они ранили Малфоя где-то в глубине души. Страдания Гермионы, в которых был виноват он сам.
***
За окном барабанил дождь, время от времени слышались раскаты грома. Капли стекали по стеклу, с силой ударяясь, а затем падали на землю. Они отзывались в ее голове тяжелым грохотом.
Гермиона стояла перед зеркалом, глядя на свое отражение. Вечно усталые глаза, впалые скулы. Вьющиеся волосы, лежащие на худых плечах. Она должна быть сильной, ведь так? Разбитой в душе, но сильной для других.
Сейчас девушка произнесет парочку заклятий и снова станет нормальной. Будет фальшиво улыбаться, делая вид, что все в порядке. Так было всегда.
Надо играть, чтобы другие не заметили твою слабость.
Гермиона покажет, что ей, как и самому Драко, плевать на то, что произошло вчера. Ему же все равно? Значит и гриффиндорке тоже.
- Сrines! - произнесла Грейнджер, взмахнув волшебной палочкой. Волосы немного разгладились, спадая волнами на узкую спину. - Hilaritate! - постепенно синие круги под глазами разгладились, а на бледных щеках заиграл румянец.
Гермиона улыбнулась своему отражению, чувствуя, как бешено стучит сердце. Улыбка была натянутой, но она понравилась девушке. Почему-то… Такая простая и легкая.
Пару раз глубоко вздохнув, Гермиона направилась к выходу, моля Мерлина о том, чтобы не увидеть Драко.
Если это случится, то она разрыдается на месте. А зачем ей это надо? Грейнджер была расчетливым человеком с логичным мышлением. А это подразумевало, что, чем меньше она будет думать о Малфое, чем меньше будет на него смотреть, тем больше вероятности, что девушка о нем забудет. А такие внезапные стычки приведут к очередной ссоре или еще чему-нибудь похуже. Так что, оптимальным вариантом было просто избегать это, как делали все умные люди.
По крайней мере, она на это надеялась.
Небольшими шажками, стуча каблучками, Гермиона подходила к Большому залу. Тыквенные головы и чучела больше не “украшали” Хогвартс. Девушке только нравилось это, потому что так ощущала она себя гораздо спокойнее. Без всех этих шуточек и ужасов, которые они делали. Но была и еще одна причина: староста не хотела напоминать себе о минувшем празднике, обошедшемся ей самым худшим днем.
За Гриффиндорским столом сидели почти все. Они уминали завтрак, переговариваясь о Хэллоуине. На некоторых до сих пор остались следы позавчерашней ночи: порезы, раны. На одном парне даже остались рожки, которые словно приросли к его голове.
На другие факультеты она решила не смотреть. Но так тянуло повернуть голову влево и увидеть такие привычные глаза, отливающие хрусталем. Платиновые волосы, выделяющие парня среди остальных. Зеленое яблоко, зажатое в большой ладони.
Всего одно движение, и девушка увидит его.
Одно движение.
Драко.
Она уже была готова сделать это, как чья-та холодная рука схватила ее, потянув на себя.
- Джинни! - удивленно выдохнула Гермиона, улыбнувшись краешком губ.
Огненно рыжие волосы были немного растрепанны после прошлой прически. На персиковой коже раскидались милые веснушки, делая ее очень милой. Зеленые глаза Уизли бегали по одежде старосты.
- Я так рада тебя видеть! - пропищала Джинни, прижав подругу к себе. - В последнее время ты постоянно где-то пропадаешь. Мы с тобой не говорили уже целую вечность, - вещала та, оглядываясь по сторонам. И было совершено не важно то, что только вчера они беседовали в Большом зале.
Отстранившись от рыжей, Гермиона виновато опустила голову. Она и впрямь мало времени уделяла друзьям, но теперь это изменится. Она решила, что это не дело - так пренебрегать дорогими ей людьми. А особенно менять их на какого-то Малфоя! У которого нет интересов, кроме как затащить тебя в постель.
По вечерам они смогут сидеть около камина, глядя на танец огня, разговаривая часами ни о чем, как раньше. Или делать уроки вместе и смеяться над чем-то. Или дурачиться, просто радуясь жизни. Она положит ноги на удобный пуфик, взяв в руки книгу. А Джинни будет рассказывать новые сплетни школы, закрываясь волосами от Рона, что готов подслушать любую беседу.
- Прости, Джин… Все эти новые обязанности, я совсем не успеваю проводить время с вами, - прошептала Гермиона, сжав руку девушки.
- Ничего, просто я скучаю… - пролепетала рыжая. - Как найдешь время - приходи.
- Конечно, - сказала Грейнджер, - у меня как раз свободна эта неделя.
Гермиона подошла к столу, где Гарри и Рон пили какую-то непонятную фиолетовую жидкость, которая, надо сказать, выглядела не очень аппетитно. Поттер кривился, заедая ее яблоком. А Уизли наоборот: с улыбкой допивал, не обращая внимание на происходящее вокруг. “Пророк” лежал у его локтя, светя новой статьей о Гарри Поттере. Девушка не уделила ей ни минуты внимания, считая это ненужной тратой времени.
- Привет, - сухо сказала она, усаживаясь рядом.
- Привет, Гермиона, - пробурчал Рон, делая глоток этой дряни. Гарри тоже кивнул, поздоровавшись с девушкой.
Гермиона взяла себе пару сдобных котелков и теплое молоко. Она ковыряла вилкой в тарелке, не желая есть. Шоколадная выпечка была благополучно размазана, а на столе то и дело красовались остатки тортика. Но, сделав глоток теплой жидкости, гриффиндорка слегка улыбнулась. Молоко приятно обволакивало организм, согревая его. То, в чем Гермиона так нуждалась сейчас.
- С тобой все в порядке? В последнее время ты какая-то странная, - промычал Гарри под согласные кивки рыжего.
Грейнджер закатила глаза и перевела взгляд на мальчиков. Да, именно сейчас она все и расскажет.
- Вы говорите мне это каждый день. Я просто устала, - постаралась сказать гриффиндорка, как можно спокойнее. Она снова сделала глоток, прикрыв глаза.
- Может, мы говорим, потому что ты действительно каждый день такая? - озабоченно проговорил Поттер, хрустнув куском фрукта.
- Я очень сильно устаю, правда. Все в порядке.
Грейнджер ненавидела саму мысль о том, что она им врет. Это было тем, что она пыталась убрать у себя как можно больше с самого детства. Ведь ложь - смертный грех. Но так было надо. Никто не должен знать, что происходило тогда. Это ее секрет, ее ошибки. Она уже один раз доверилась, а получила что?
Жалела ли Гермиона о том, что было между ней и Малфоем?
Это были самые лучшие и самые худшие моменты в ее жизни. Драко на секунду делал девушку счастливей, и, в тоже мгновение, разбивал ей сердце. И делал это словно назло, давя на не зажившую рану.
Жалела ли она?
Нет.
Было ли ей больно?
Да, очень.
Хотела ли Гермиона почувствовать губы Драко на своих?
Безусловно.
Тогда было ли это ошибкой? Или же простой необходимостью? Какой-то немыслимой потребностью в другом человеке? Пусть в таком бездушном и холодном?
Но это было так.
***
Грейнджер сидела за партой, накручивая волосы на ручку. Ее мысли улетали далеко из класса, возвращаясь к Хэллоуинской ночи. Перед ее глазами мелькали фрагменты, где они танцевали. Где ее красное платье медленно волочилось за своей обладательницей, пока черный плащ строго сидел на парне. Его спокойный взгляд и уверенные движения. Легкая музыка и непринужденность. Все было гармонично и легко. До определенного момента.