Ваня попробовал на небольшом отрывке, и ему неожиданно даже понравилось.
- А что! И правда, так интересно! – согласился он. – Жаль, что эта «Дань Мономаха» нам не подходит!
- Это мы пока не подходим для нее! Ничего, глядишь, в следующий раз и это поставим! – уточнил Стас и снова взялся за поиск.1
- Погоди, там, вроде, что-то про князя Мстислава Храброго было, о котором говорил сегодня Владимир Всеволодович! – неожиданно попросил Ваня. - Можно еще раз посмотреть?
- Да, и правда о нем… Только это не пьеса, а повесть! – - быстро просмотрел несколько страниц сказал Стас. – Но, в принципе, ее можно будет переделывать в пьесу!
- И переделаем! – с воодушевлением сказал Ваня. – Не сумеем сами – студенты помогут!
- Ну, раз так, - предложил Стас, - То давайте будем читать уже более внимательно!
- Давайте! – снова охотно подхватила Лена.
- Я, правда, уже настроился на то, что будет, как в кино! - замялся, подсаживаясь ближе, Ваня. - Но – тоже готов…
- Тогда – начали! – скомандовал Стас, и они втроем одновременно, каждый про себя прочитали название повести…
4
Божий суд
Историческая повесть
1
Бояре понимающе переглянулись, и лица их просветлели…
В просторной гриднице терема небольшого града на самой границе смоленского княжества, от единого слова князя Мстислава Ростиславича, по прозвищу Храбрый, решалась судьба всей смоленской земли.
Горница была светлой и тепло протопленной. Красивая мозаика украшала стену. В углу пред божницей с образами теплилась лампада. У входа стояли два вооруженных гридника – телохранители князя.
Сам князь восседал на главном месте – высоком, резном стуле. Рядом с ним - княгиня. Чуть позади них сидел его сын, по имени тоже Мстислав, и также, несмотря на юный возраст уже мало чем уступавший в доблести и удальству своему отцу. Окружали князя старшие дружинники во главе с воеводой.
Вдоль стен, на лавках, расположились влиятельные, или как тогда называли их - смысленные люди Смоленска. Они с нескрываемой надеждой не сводили ждущих глаз с самого уважаемого на Руси князя.
Вторую неделю разъезжал он по их земле. Охотился. Хвалил поля и леса, города и веси, изделия здешних ремесленников и трудолюбие крестьян. И все не давал ответ на их главный вопрос: так согласен он или нет быть их князем?..
А как его дать? И не дать как?.. Дело было в том, что, старший брат Мстислава, смоленский князь Роман Ростиславич, отбыв добывать себе Киев, оставил вместо себя своего сына Ярополка. Смоляне, накопившие немало обид – а как без них за годы долгого правления? – тут же, подняв бунт, выместили их на молодом князе. Они изгнали его и объявили своим государем любимого всей Русью за славные победы, мужество и редкое среди князей благородство, соединенное с бескорыстным служением отечеству, - Мстислава Храброго.
Однако сам Мстислав не торопился садиться на смоленский стол, дабы не обидеть родного брата. Но и отказываться не стал. Ведь в таком случае смоляне могли пригласить другого князя, и тогда Ростиславичам пришлось бы боем отвоевывать свой издавна отчий край…
Тут нужно было действовать наверняка. Князь с верным гонцом отправил тайное послание в Киев брату Роману, с вопросом, как лучше быть? И вот, наконец, подоспела ответная грамота. Воспитанные сызмальства отцом жить в любви и согласии, братья-князья и на этом раз были единого мнения. Надо соглашаться единственно для того, чтобы усмирить смолян и возвратить стол готовому вскоре вернуться Роману Ростиславичу.
Прочитав грамоту, Мстислав, верный принципу действовать быстро и разом, благодаря чему и одержал столь много побед, велел младшему дружиннику сказать смоленским боярам, что готов прямо здесь, сейчас сообщить им о своем решении. И не прошло получаса, как они в полном составе собрались в этой горнице.
А в самом тереме, прослышав об этом, уже толпились, ожидая исхода разговора князя со смолянами, со своими предложениями к нему: новгородцы, суздальцы, псковитяне, и даже иноземные послы…
- Хороший терем… - обведя быстрым взглядом потолок, стены со слюдяными окнами, и задержавшись глазами только на мозаике, изображавшей желанные для каждой русской души райские кущи, по обычаю, начал издалека Мстислав.
- Полвека уже ему, а стоит, как каменный! - одобренные таким началом, согласно закивали бояре.