событий, в которые оказались вовлечены наши земляки3.
7 сентября в 10 часов утра генерал Краснов прибыл в Пулково, в район, где были размещены сотни 9-го и 10-го ДКП.
Это были полки, знакомые ему по периоду мирного времени и началу
мировой войны.
Особенно близки Краснову были казаки 10-го полка, кагорым он сам
командовал и с которым начал первые бои в 1914 году.
В просторной сельской школе были собраны все офицеры, большая
часть урядников, прибыло много рядовых казаков посмотреть на своего
командира. Краснов предельно четко и откровенно обрисовал сложившуюся обстановку и цель похода на Петроград.
Перед собой он видел знакомые и добродушные лица, их взгляды говорили о сочувствии и понимании задачи. Своим среди своих чувствовал
себя Петр Николаевич в окружении старых сослуживцев.
«Ваше превосходительство! - раздавались гулом голоса, - не извольте
беспокоиться. Мы - корниловцы. Ведите - мы вам самого Ке|юнского представим. Мы понимаем порядок».
Старый полковник Толоконников, с длинными седыми усами и такой
же бородой, поднял руку и остановил поток голосов.
Многие подумали, что сейчас будет произнесена ответная речь, но седой полковник звучным и чистым голосом произнес первые строки Донского Гимна. Все офицеры и казаки, не сговариваясь, дружно грянули: «Всколыхнулся, взволновался Православный Тихий Дон…»
Что тогда подумал генерал Краснов о казаках 9-го и 10-го полков: «надежны, не подведут?».
Однако надежны были не все.
250
Вот что пишет Ф.М.Хряпкин, казак ст. Луганской (из воспоминаний о движении на Петрогэад):
«Почему нас перебросили в глубокий ты л ? В один из дней по тр е воге мы с т а л и гр у з и т ь с я в эшелоны. Были предприняты меры повышенной го т о в н о с т и : к м аш инисту паровоза приставили дежурного, эш елон вооруж или пулем етам и, казакам раздали боевые п а троны.
Вскоре узнали, ч т о движемся на П етроград. Э то известие ста ло д о ступ н ы м благодаря нашему казаку Василию Золотареву, кото р ы й на одной из с та н ц и й с т а л свидетелем спора начальника эшелона есаула Абрам ова и дежурного по станции. Последний отказы вался п р о п у с к а т ь наш эш елон, ссьтая сь на предписание железнодорожного н а ч а л ь с тв а . После т о г о , как есаул Абрамов достал из
кобуры ревопьеер и предложил еще раз обдумать сложившуюся ситуац ию , т о т с огласился п р о п у с т и т ь наши эшелоны по заданному
м арш руту.
На ст.Л ун а ком андир 1-й Д онской казачьей дивизии, наш станичник Грекой*, п о с т р о и л л и ч н ы й с о с та в и обратился к казакам с некоторы м и р-эзъ чснвниями. Он обвинил Временное правительство и
генеральный ш т а б Германии в причинах хаоса и разрухи в стране, разъяснил стр е м л е н и е генерала Корнилова, навести порядок. После э т о г о с т а л а ясна причина наш его появления в ты л у.
Далее ген ерал заявил, ч т о лично поддерживает Корнилова и все, к т о с ним солидарен, долж ны в ы й т и из с тр о я и с т а т ь за его спиной…
Первыми пош ли оф ицеры , за ними казаки. На м есте пока оставалась наша кома чда. В се с м о т р я т на нее молча. Наконец наш правоф ланговый пош ел, за ним последовали все, кроме меня и урядника
Иванова из Х о п е рско го округа, если не ошибаюсь, Преображенской
станицы . Д во е нас о с та в а л и с ь с т о я т ь на м есте, ч т о вызвало интерес у генерала, он о б р а ти л с я ко мне, обвиняя меня в малодушии.
Я ему о т в е т и л : «Господин генерал, с какой целью ночные движения, зачем напрасно п р о л и в а ть кровь?».
Гэнерал Грегов меня пр ер ы вае т и предлагает начальнику ш таба полковнику П опову за п и са ть наши фамилии для доклада командиру корпуса.
К вечеру вахмистр Богучарский дал нам совет - немедленно скрыться в каком либо из эш елонов, что мы и сделали.
Через д е с я т ь м и н у т после наш его ухода прибыла команда казаков для наш его а р е с та ».
6 октября штаб Северного фронта приказал Краснову экстренно поспать в г.Осташков (Новгородской губернии) две сотни казаков с двумя орудиями. Скрепя се рдце, Краснов направил туда казаков 10-го Донского казачьего полка. 21 октября потребовали еще шесть сотен и четыре орудия
в Боровичи для усмирения местного гарнизона.
Таким образом, чем ближе продвигался корпус к Петрограду, тем боль251
ше сокращалась его численность.
Что представлял из себя 3-й Конный корпус осенью 1917 года?
Кроме 1-й Донской казачьей дивизии, состоявшей из 9-го, 10-го, 13-го
и 15-го донских казачьих полков, в него входили: Приморский драгунский
полк, 1-й Нерчинский казачий, 1-й Уссурийский казачий полки, шесть донских и одна амурская артиллерийские батареи.
В конце октября большевики стали активно готовиться г, захвату власти, вооружались рабочие дружины, велась революционная пропаганда
среди гарнизона.
Но в Зимнем дворце не спешили ввести корпус Краснова в город. И
лишь 25 октября, когда на улицах Петрограда уже шли бои, генерал Краснов получил телеграмму:
«Донскую дивизию спешно направить в Петроград; В Петрограде беспорядки, поднятые большевиками».
Подписали: главковерх Керенский
полковник Греков5.
10-й Донской казачий полк уже грузится в вагоны. В этот момент из
Петрограда возвратилась часть офицеров и казаков корпуса, посланные
туда накануне. Почти одновременно с ними в расположение корпуса прибыл Керенский А.Ф.. Многие казаки-луганцы имели возможность лично видеть растерянного главу Временного правительства.
Сотник Карташов подробно доложил Краснову о начавшихся боях в Петрограде, о том, как обороняют Зимний дворец юнкера и ударницы.
В купе вагона к Краснову неожиданно входит Керенский, и очевидно
не разбираясь в казачьих званиях, обращается к Карташову: «Доложите
мне, поручик. Это очень интересно» - и протягивает ему руку.
Тот выпрямился по стойке смирно, но руки главковерху не подал.
«Поручик, я подаю вам руку», - внушительно заявил Керенский.
«Виноват, господин Верховный Главнокомандующий, - отчетливо произносит сотник Карташов, - я не могу подать вам руки. Я корниловец».
Лицо Керенского залилось краской, он поежился и вышел из вагона, бросив на ходу Краснову:
«Взыщите с этого офицера».
*
В канун большевистского переворота 25 октября дежурным по 4-му Донскому казачьему полку (расквартированному в Петрограде} заступил сотник Ф. Кузюбердин - казак Луганской станицы. Он оказался сочувствующим
большевикам, и во время их выступления скрыл от командования полка
полученный приказ о необходимости стать на защиту Зимнего дворца.
В решающий исторический момент казаки 4-го полка оказались безучастными свидетелями падения Временного правительства. На Дону этот
поступок был расценен как предательство, зато новая власть оценила
услугу сотника-луганца. Позже Феодосий Кузюбердин стал членом Казачьего отдела ВЦИК. (В.Т. Новиков. С.Петербург 2000 г.)
252
По прибытии в Гатчину Краснова ожидали хорошие известия: из Новгородской губернии возвратился эшелон 10-го Донского полка - две сотни
и два орудия.
Командир эшелона есаул Ушаков буквально силой пробился к корпусу, несмотря на препятствия, чинимые железнодорожниками.
Гатчиной казаки овладели без единого выстрела, разоружив пытавшихся оборонять ее солдат Лейб-гвардии Измайловского полка и команду
матросов.
Далее взяли Дарское Село, которое обороняли 800 человек гарнизона. Всю ночь с 29 на 30 октября казаки перестреливались с красногвардейцами и матросами на Александровской станции. А утром, 30-го октября из Петрограда в корпус пробился какой-то гимназист и передал клочок бумаги, на котором стоял штамп Совета союза казачьих войск: «Положение Петрограда ужасное. Режут, избивают юнкеров, которые являются пока единственными защитниками населения. Пехотные полки колеблются и стоят, казаки ждут, пока подойдут пехотные части. Совет Союза требует ваш эго немедленного движения на Петроград. Промедление