Ингар догадывался, что это и могло послужить причиной событий, по которым Рас — да и не Рас он был вовсе, он и не скрывал — оказался без роду и без памяти, но поскольку никого похожего в Андалурсии пропавшим объявлено не было, Ингар справедливо рассудил, раз уж на родине не оценили дар парня, так пусть и кусают теперь себе локти, а Герона только выиграет от такого приобретения.
Выигрывал, конечно же, очень долго собственно сам Ингар, Рассел работал на него, а заслуги присваивал себе старый девин. Но парень был не в претензии и Ингар с лихвой отблагодарил его, предоставив в пользование самую обширную в королевстве библиотеку и щедро делясь всеми знаниями, которыми обладал сам. Детей у него не было, так что само собой подразумевалось, что преемником, а там и наследником, он назначит Северина.
Сагидар терялся в догадках, как старый пройдоха умудрялся прятать такой талант целых пятнадцать лет и лишь когда собрался на покой, представил его королю как своего помощника и рекомендовал на должность королевского девина.
С первых дней новый врачеватель проявил себя с самой лучшей стороны и спустя несколько месяцев его светлость сам себе дивился, недоумевая, как он мог без него обходиться. Рас заинтересовался травницей Тоной Верон, лично нанес ей несколько визитов, и вот теперь перед королем лежали результаты кропотливой работы пытливого ума девина Северина.
— Я обратил внимание, что записи ведутся двумя разными почерками и решил, что их записывают по очереди мать и дочь. Логично предположить, что кто ведет прием, тот и делает запись. Конечно, дочка может помогать матери, но вряд ли мать будет в подручных у дочери. И вот перед вами результат моих исследований, ваша светлость, если у матери исцеление получал каждый третий, то у дочери…, — он ловко выудил нужный лист и положил перед королем.
— Как это понимать? — Сагидар поднял на Рассела неверящий взгляд.
— А так, что излечивались все, ваша светлость, все без исключения.
Король подпер руками подбородок и снова задумался. Малютка Ив, неужели они и правда были так слепы? А ведь похоже на правду. Магией там и не пахло, значит…
— Иллама, Рас. Ты должен проверить ее на илламу.
— Да, ваша светлость, только первородный огонь может давать такой эффект.
— Не говори пока никому, — Сагидар встал из-за стола и прошелся по кабинету, — девочке на днях исполнится шестнадцать, она должна пройти обряд сияния. Я отправлю за ней Эйнара, они были очень дружны в детстве, правда, сын вот уже лет пять туда носа не кажет. Пусть он пригласит ее во дворец и мы проведем обряд здесь. Ты его и проведешь.
— Вы хотите, чтобы принц призвал ее в качестве своей избранницы? — удивленно переспросил Рассел.
— Да. А что такого, Рас? Мы можем призвать их хоть сотню, это же не значит, что все они станут невестами принца. Пока что мы проведем обряд, а ты определишь силу илламы, все как обычно. Мы можем ошибаться и в девочке илламы либо нет, либо ее немного. И тогда никто не в обиде, а просто так явиться к ним с изысканиями будет невежливо, мне не хотелось бы ранить сенору Тону недоверием, особенно сейчас, когда она лишилась мужа. Да и амир к ней благоволит, это всем известно.
Вообще-то амир Болигард благоволил к не меньше, чем двум десяткам женщин, по крайней мере, о стольких было известно Сагидару. Но к сеноре Тоне у него было особое отношение с тех пор, как она вернула ему зрение, и он никогда не позволял себе в отношении нее ничего лишнего.
После того чудесного исцеления он вознамерился забрать сенору с собой и даже уже организовал переезд семейства Верон, как вдруг воспротивилась Ивейна. Она наотрез отказалась уезжать без своих орланов, а орланы прятались в лесу, лишь только амир ступал на порог, и никакая сила не могла вернуть их в дом.
Да и Абидал проявил неслыханную твердость, отказавшись переезжать и Тона сдалась. Теперь они и вовсе остались вдвоем, после того, как на охоте на Абидала Верона напал дикий турон и порвал его в клочья. Охотники не донесли его дома и он скончался, не успев проститься ни с женой, ни с дочерью.
— Даже если иллама Ивейны сильна, Эйнар не обязан ее выбирать, я не могу заставлять сына, — Сагидар подошел к окну и заложил руки за спину. — Нам просто нужен повод определиться с Ивейной, не разглашая причину, и удобнее всего это будет сделать во дворце. Мне всегда нравилась эта девочка, жаль, что она так некрасива, — король вздохнул и уставился в окно. — Хотя, я давно ее не видел, может, повзрослев, она стала хоть немного привлекательнее? Подростком она, признаться, была ужасна.