Питер Блэк звонил из библиотеки собственного дома, со вторым стаканом виски в руке.
— К тому времени, когда я смог оставить сыновей Барбары Колберт, эта миссис Бренеган уже ушла. Я звонил ей домой каждые пятнадцать минут, пока она не сняла трубку. Дама посещала парикмахера.
— Меня не интересует, где она проводила свободное время, — холодно заметил Уайтхолл. — Меня интересует то, что она сказала репортерше.
— Они говорили о Таше Колберт, — уныло ответил Блэк. — Симмонс спросила миссис Бренеган, не знает ли она молодую пациентку, впавшую в необратимую кому после несчастного случая около шести лет назад. Разумеется, миссис Бренеган опознала в этом описании Наташу Колберт и выложила этой Симмонс все, что знала.
— И, разумеется, она не забыла упомянуть о том, что Таша Колберт, если верить словам ее безутешной матери, перед смертью очнулась и говорила с ней?
— Да. Кел, что нам теперь делать?
— Я намерен спасти твою шкуру. Ты допьешь свое виски. Мы поговорим позже. До свидания, Питер.
В трубке раздался еле слышный щелчок. Питер Блэк одним глотком допил виски и тут же налил еще.
Келвин Уайтхолл сидел неподвижно несколько минут, перебирая варианты дальнейшего развития событий. Наконец он принял решение, тщательно проанализировал его и остался доволен. В результате он освобождался от двух проблем сразу — от Уэст-Реддинга и Фрэн Симмонс.
Келвин набрал номер фермы. Трубку сняли только после десятого звонка.
— Келвин, я просматривал пленку. — От воодушевления голос доктора казался молодым. — Вы понимаете, чего мы добились? Вы уже договорились о моих интервью?
— Поэтому я и звоню, доктор, — мягко сказал Келвин. — Вы не смотрите телевизор, поэтому не знаете, о ком пойдет речь. Это молодая женщина, добившаяся признания как репортер-следователь. Я договорился, что она приедет к вам и возьмет предварительное интервью. Она знает, что мы должны сохранять все в полной тайне, но она немедленно начнет готовить получасовую передачу, посвященную вам, которая выйдет в эфир через неделю. Вы должны понимать, что необходимо подогреть интерес публики, чтобы в момент выхода в эфир передачи, посвященной удивительному научному открытию, ее увидели как можно больше людей. Все необходимо тщательно спланировать.
Уайтхолл получил ответ, который и предвидел.
— Келвин, я очень доволен. Я понимаю, что мы можем столкнуться с минимальными проблемами с законом, но это несущественно в сравнении с полученными мною результатами. В свои семьдесят шесть лет я хочу, чтобы мои достижения были признаны до того, как кончится отпущенный мне срок.
— Так и будет, доктор.
— По-моему, вы не назвали имени этой молодой женщины.
— Ее зовут Фрэн Симмонс, доктор.
Келвин повесил трубку и нажал кнопку интеркома, соединявшего его с квартирой над гаражом.
— Зайди ко мне, Лу, — приказал Уайтхолл.
Хотя Келвин не предупреждал Нокса о планах на вечер, а Дженна уехала раньше на собственной машине, шофер ждал приказаний. Он достаточно увидел и услышал, чтобы понимать, что Кел решает серьезные проблемы и что, рано или поздно, он позовет Нокса к себе.
И, как всегда, оказался прав.
— Лу, — начал Келвин почти добродушно, — доктор Лог из Уэст-Реддинга стал для нас серьезной проблемой, как и Фрэн Симмонс.
Лу ждал продолжения.
— Хочешь — верь, хочешь — нет, но я договорился о том, что наш добрый доктор даст интервью мисс Симмонс. Думаю, тебе надо будет держаться поблизости от фермы во время их встречи. Хочу тебе напомнить, что в лаборатории нашего доктора очень много горючих веществ. Знаю, что ты ни разу не заходил внутрь, поэтому я тебе все объясню. Лаборатория расположена на втором этаже, но в нее очень легко попасть по лестнице с задней стороны дома, идущей от крыльца на веранду второго этажа. Окно там всегда приоткрыто для вентиляции. Ты следишь за ходом моей мысли, Лу?
— Да, Кел.
— Мистер Уайтхолл, Лу. Иначе ты можешь забыться перед посторонними.
— Простите, мистер Уайтхолл.
— В лаборатории стоит баллон с кислородом, на нем четкая надпись. И такой умный парень, как ты, сумеет бросить в помещение что-нибудь горящее и успеет спуститься вниз до того, как баллон взорвется. Согласен?
— Согласен, мистер Уайтхолл.
— На это задание может уйти несколько часов. Разумеется, я, как обычно, оплачу тебе сверхурочные. Ты же знаешь.
— Да, сэр.
— Я прикинул, как лучше убедить мисс Симмонс приехать на ферму. Тем более что ее визит необходимо сохранить в строжайшей тайне. Думаю, кому-то стоит ей позвонить и, не называя себя, предложить навестить великого ученого. Ты понимаешь, к чему я клоню?
Лу улыбнулся:
— Этим человеком могу быть я.
— Совершенно верно. Что ты на это скажешь, Лу?
"Что ты на это скажешь? " Келвин всегда так шутил, когда был доволен придуманным планом и этот план должен был быть вот-вот приведен в исполнение.
— Вы же меня знаете, — Лу не добавил обязательное «сэр», — мне нравится играть в анонимные звонки.
— Тебе это и раньше удавалось. Думаю, на этот раз ситуация будет особенно интересной. И очень выгодной. Не забывай об этом.
Они улыбнулись друг другу, а Лу вспомнил об отце Фрэн Симмонс. Тогда он позвонил Симмонсу и сказал, что якобы слышал, как Кел собирался покупать «горяченькие» акции, сулившие отличную прибыль. Этот дурень в спешке позаимствовал сорок тысяч долларов из библиотечного фонда в надежде очень быстро их вернуть. Покончил он с собой из-за того, что второй «заем» из общественных денег, произведенный Келом Уайтхоллом, довел долг Симмонса до четырехсот тысяч. При этом подпись Симмонса попросту подделали. Отец этой репортерши прекрасно понимал, что, если признается в первом заимствовании, никто не поверит, что четыреста тысяч он не брал.
В тот раз Кел на удивление расщедрился. Он разрешил Лу оставить себе те сорок тысяч, которые отдал ему сам Симмонс, и не стоящие ни гроша акции, доверчиво переведенные Симмонсом на имя Лу.
— Учитывая прошлое, будет уместно, если именно я позвоню Фрэн Симмонс, сэр, — обратился Лу к своему бывшему школьному приятелю. — Мне не терпится это сделать.
73
Фрэн вышла из клиники Лэша и сразу же позвонила Молли.
— Мне надо с тобой встретиться, — настойчиво сказала она.
— Я никуда не денусь, — ответила Молли. — Заезжай. Сейчас у меня Дженна, но она собирается уходить.
— Надеюсь, что застану ее. Мне не удалось договориться о встрече ни с Дженной, ни с ее мужем. Буду через пару минут.
Фрэн посмотрела на часы и подумала о том, что времени в обрез. Через полчаса она должна выехать в Нью-Йорк, но ей хотелось своими глазами увидеть, как чувствует себя Молли. Она должна была уже получить сообщение о том, что совет по условно-досрочному освобождению соберется в понедельник. Но тут Фрэн пришло в голову, что в присутствии Дженны она не сможет спросить у Молли, почему Гэри Лэш пригласил Питера Блэка в качестве партнера по управлению клиникой. Дженна наверняка обо всем расскажет мужу. Фрэн прикусила губу. Она сообразила, что Молли наверняка пересказывала Дженне, своей лучшей подруге, все разговоры с Фрэн.
Без десяти три Фрэн свернула к дому Молли. Там еще стоял «Мерседес» Дженны. Фрэн не видела ее с окончания школы. Осталась ли она такой же красавицей? На мгновение к Фрэн вернулось ощущение собственной неполноценности, стоило только вспомнить об учебе в академии Крэнден.
Когда они учились в школе, все знали, что у родителей Дженны денег нет. Сама Дженна тогда шутила: "Мой прапрадедушка нажил деньги, а его потомки все спустили! " Но никто бы не осмелился оспаривать ее «голубую» кровь. Как и предки Молли, предки Дженны приехали из Англии в Бостон в конце семнадцатого века, но не как нищие, надеявшиеся на лучшую жизнь, а как богатые чиновники Ее Величества королевы.
Фрэн не успела подняться на крыльцо, как Молли открыла ей дверь. Она определенно ждала Фрэн. Внешность Молли поразила ее: бледная, как привидение, с темными кругами вокруг глаз.
— Все в сборе, — объявила Молли. — Дженне не терпится тебя увидеть.
Дженна сидела в кабинете и просматривала фотографии. Увидев Фрэн, она вскочила.