- Как бы нам твоя щепетильность боком не вышла, - поджал губы полковник. - Может быть, она знает, как можно хоть из города выйти...
- У нас итак ненадежны некоторые горожане, не надо еще и в солдатах сомневаться, - покачал головой Лавджой. - Еще время есть. Немного, но есть... Если же покалечу ее, то кто помощь ей оказывать будет?
Над столом вновь повисло тяжелое молчание.
- Мэйфлауэр знает? - глубоко вздохнув, спросил Лэндхоуп.
- Нет, - покачал головой Дримс. - Он ничего не знает. Волнуется, что Мэй пропала из дома, но не знает, что она у Лавджоя в камере. Долго скрывать это у нас не получится.
- Думаете, надо скрывать? Может, пусть лучше в лицо ей посмотрит, предательнице? - предложил полковник.
- Он сломается тогда, - ответил Дримс. - Если он будет считать ее погибшей, он будет держаться, на долге перед городом и простыми людьми. А если поймет, что она участвовала в бунте против медиков и помогала Грегору - тогда мы его потеряем. Скорее всего. Лишиться же единственного толкового врача мы не можем.
- Хорошо, - согласился полковник. - Делайте то, что считаете нужным. Но придется заканчивать миндальничать. Нам нужна информация. Где прошел один Грегор, могут пройти и другие. Надо понять, куда он скрылся из госпиталя, может ли он попасть за пределы Миранды, если да, то как? И сколько еще людей и тварей могут попасть в город, раз он сумел выбраться за стену.
- Полковник Лэндхоуп, с утра надо бы Беннета и Мэйфлауэра отправить в ту квартиру, где на меня обратившаяся в тварь женщина напала, - напомнил Дримс. - Надо понять, правильно ли я понял, что она из числа заболевших оказалась... Да и понять, от чего она все ж обратилась, или это другая болезнь какая.
- Я с вами пойду, - безапелляционно заявил Лавджой. - Надо будет по остальным карантинным квартирам патрули послать.
- Да, хорошо, - согласился Лэндхоуп. - Надо тогда будет что-то решить с боксами, ведь сколько у нас таких квартир, где решили оставлять больных? Надо будет еще лучше изолировать карантинный флигель в городском госпитале, чтоб обратившиеся не поперли на медперсонал, пациентов и охрану... Кстати, а от чего они там такого не сделали, а только в квартирах своих обратились? Ладно, пусть Мэйфлауэр изучает этот вопрос на пару с Беннетом. Ты, Лавджой, помоги ему с людьми, если что. Можешь и Сивира подключить, он у нас, в конце концов, военный комендант города.
Капитаны кивнули. Полковник окинул их долгим взглядом и распорядился:
- Все. Теперь, господа офицеры, спать! Миранда еще несколько месяцев продержится, поэтому извольте не подохнуть раньше от недосыпа или усталости. Нам с вами выпала честь умереть последними в этом забытом всеми богами Света городе, так что не опозорим своего мундира и отправимся в Царство Зулата самыми последними, а то не будет нам снисхождения на суде Осириса.
- Так точно, господин полковник, - хором ответили капитаны и пошли выполнять приказ начальства - спать.
3
Где-то в бездонном голубом небе затаилось маленькое облачко. У самого горизонта. Оно собиралось исчезнуть в самом ближайшем времени, но оно успело дать о себе знать. Мелочь, а неприятно.
Старый Бен скривился, разглядывая это облачко. Вот и его сосед один в один эта маленькая тучка, что портила настроение одним своим видом. Старик раскурил трубку, созерцая приближающегося соседушку. Обреченно вздохнул, а затем нахлобучил свою шляпу на самый нос, в надежде, что сосед решит, будто бы Бен дремлет в своем маленьком палисаднике.
Как бы не так!
Сосед, такой же пожилой, и с такой же обветренной физиономией, как у Бена, остановился у белого низкого заборчика, отделявшего палисадник от тротуара, и вежливо покашлял. Бен решил сделать вид, что он не слышит. Сосед, Ференц-аптекарь, покашлял громче. Бену пришлось тягостно вздохнуть, приподнять шляпу и поздороваться с почтенным аптекарем.
- О, дорогой сосед! - улыбнулся Бен. - А я тут задремал знаете ли... Возраст все же... Возраст... Вот в былые времена...
- Не говорите, Бен, не говорите, - покачал седой головой Фе-ренц, приподнимая в свою очередь фетровую шляпу. - Я вот взял за привычку прогуливаться после обеда, это полезно для здоровья. Вам бы тоже следовало взять на вооружение сию премудрость. Сон не так хорош, как прогулка. И кровь бежит быстрее, и пища лучше переваривается, да и хоть какое-то движение - нагрузка на мышцы. А это в свою очередь способствует тому, чтоб уровень холестерина в крови не вырастал, в сосудах не появлялись изменения, да и мышцы наши не атрофировались бы.
- Мне полнота не грозит, - усмехнулся Бен, пуская в воздух табачный дым. - Я скорее от трубки своей умру.
- Не говорите так, - усмехнулся сосед. - А вот курить вам бы следовало бросать - легкие-то у вас уже не те.
- Это невозможно бросить, просто невозможно, - усмехнулся старый бондарь, вспоминая юность на небольшой фабрике, где он еще мальчишкой пристрастился к дешевым папиросам.
- Нет ничего невозможного, - улыбнулся своей противной улыбочкой Ференц. - К примеру, полагалось, что человек в здравом уме и трезвой памяти не способен жениться на молоденькой вертихвостке, что школу еще не закончила, и уж точно не должен в завещании обойти стороной своих сыновей, а нет! Наш достопочтенный господин Рерало именно это и сделал! Теперь его жена, что таковой побыла всего месяц, получила и его дом, и его кожевенную мастерскую, и даже его автомобиль. А вот его сыновья от первого брака изгнаны из отчего дома и вынуждены ехать искать счастья в другие города!
- Тут я, пожалуй, с вами соглашусь, - покивал головой Бен. - Такое почиталось невозможным!
- А госпожа Маррипоз, та, что сделала?! Уже никто и не думал, что она способна будет встать с постели после инсульта, ведь лежала как бревно! Поверьте мне, я ее навещал! Но она всегда была женщиной упрямой, и она таки встала! Теперь же занимается бегом по утрам! Представляете?! В ее-то возрасте?
- Наследнички были страшно разочарованы! - захохотал Бен, вспоминая физиономии любезных его сердцу соседей. - Люди частенько делают невозможное...
- Да, что говорить о нас, простых смертных, когда такое творится не где-нибудь, а в Замке Королей! - всплеснул холеными руками старый аптекарь.
- А что там творится? - Бен не особенно следил за новостями, довольствуясь тем, что ему рассказывают жена или соседи. О смене короля он знал, конечно же, о недовольстве жрецов тоже, да о том, что, возможно, кузен королевы погиб. Все необходимое старый бондарь обязательно узнает от дорогих его сердцу горожан их маленького затерянного посреди гор городка.
- Как что? Вы не знаете? - искренне поразился аптекарь.
- Я не очень люблю смотреть телевизор... - признался Бен.
- Королева убила своего кузена! Она захватила власть! И теперь вовсю уничтожает несогласных с ней жрецов и вообще всех недовольных! По телевидению недавно выступал ее дядя, Нил Роуз. Он и поведал эту ужасную историю! Боги Света-то за такое нас покарают!
- Ну, дорогой друг, знаете ли, сказать можно все, что угодно, особливо если корону захотеть, - тихо засмеялся старый бондарь. - Да и какой же он ей дядя? Он сам-то бастард Кристофера VIII...
- Так-то оно так, - согласился аптекарь, сняв шляпу и утирая вспотевший лоб расшитым платочком, - да только принца Лоуренса и вправду давно никто не видел, да ничего о нем не слышал. И убийство всей королевской семьи... Сами посудите, кто ж такое еще мог сделать прямо в Замке Королей? Только тот, кто имел отношение к королевской семье!
- Так Арено то и сделали, - пожал плечами Бен. - Один из принцев же был женат на их дочери. Вот их всех и казнили за предательство. Что тут еще тайного осталось?
- Не знаю, - покачал головой старый аптекарь, - не знаю. Да только не нравится мне, когда жрецов казнят и убивают... Они ж служат богам Света...
- Жрецы-то служат, а вот королева - их избранница, - стоял на своем Бен. Не то чтобы его очень волновали дрязги в королевском семействе и разборки жрецов и королевы, только соглашаться с противным аптекарем Бену уж больно не хотелось. Так-то бондарю дела не было до дележа короны, грызни жрецов и прочих прелестей, лишь бы его никто не трогал, его скромное дело тоже никто бы не трогал, да налоги не повышали, а дальше, хоть трава не расти!