Но реальность, как обычно, внесла свои коррективы.
Модулятор не работал.
— Да ла-а-адно… — огорчился Лайнус, приседая возле наполовину торчащего из песка старого, еще довоенного зеленого цинка из-под патронов. Рядом с ним торчал модулятор, сверкая солнечными панелями, но, судя по полу-оторованной полу-отогнутой крышке закладки-приманки, это единственное, на что изобретение Лайнуса было способно. Непонятно только почему.
Лайнус достал мультитул, быстро открутил болты на верхушке модулятора и аккуратно поддел ее ножом. Щелчок — и Лайнус осторожно тянет солнечные панели вверх, ожидая момента, когда проводки, идущие к аккумулятору натянутся, не позволяя продолжить.
Но хитрые проводки и не думали натягиваться. Они просто в один момент выскользнули из корпуса и закачались, блестя оголенными контактами без малейших признаков пайки.
— Шутите? — поинтересовался Лайнус, заглядывая внутрь корпуса.
Но нет, не шутят. На клеммах аккумулятора тоже ни следа застывшего олова. Неужели такое возможно?
Вообще, возможно. Помнится, когда в голову пришла идея а-модулятора, да еще такая четкая и ясная, он, как помешанный, полутора суток не спал, сначала вычерчивая, а потом и собирая тестовые прототипы. К концу тридцать третьего часа перед глазами уже все плыло и сейчас уже сложно сказать, пропустил он пайку последнего модулятора, или нет.
Реальность услужливо подсунула правильный ответ. И еще поехидничала, мол, сейчас эта штука является лишь ничем иным кроме как тем, на что похожа — безумно древним оружием в виде палки с металлическим набалдашником. Кистепер, что ли… Или кистепер это рыба? Да хрен с ним.
Пнув железный столбик, отчего тот покосился, но не упал, Лайнус ухватился за ручку ящика, торчащую из песка. Выругался, обжегшись, но в несколько приемов все же выволок. Ящик был, конечно, пуст. По крайней мере, для Лайнуса в его нынешнем состоянии. От куска вяленого мяса дикой коровы Лайнуса остался только кусок обертки, от небольшого запаса воды — прокушенная фляга. Еще нашлась древняя как сам ящик бензиновая зажигалка, видимо, из-за своего запаха не заинтересовавшая зверье. Бензин за неделю в раскаленном ящике, конечно, выветрился до последней молекулы, но авось на низкооктановом топливе Жука заработает. В любом случае пригодится, решил Лайнус, убирая стальной прямоугольник в карман. Когда у тебя есть чуть меньше чем ни хрена, сгодится все. С той же мыслью он закинул в машину и зеленый ящик, половина крышки которого торчала перпендикулярно своему нормальному состоянию. Авось потом получится выпрямить. Правда в грузовую нишу за пилотским креслом ящик не лез, даже если вытащить единственную ненужную вещь — лабораторный халат, который с момента выдачи отцом семь лет назад так ни разу и не надевался. Ящик удалось пристроить слева от пилотского кресла, а халат полетел к бензобаку.
Появилась мысль, как заправить зажигалку.
Свинтив крышку с горловины бака, установленного перпендикулярно ходовой и занимающего всю заднюю часть Жука, Лайнус упихал туда халат, испытывая при этом почти что садистское удовлетворение. Ткань из мутировавшего, теперь еще быстрее растущего бамбука, благодаря капиллярному эффекту пропиталась в секунду. Может, это не очень удобно для работы химиком или биологом, зато для целей Лайнуса подходит как нельзя лучше. К тому же другой ткани в городе все равно почти нет.
Сжав торчащий из бака конец, Лайнус принялся выжимать горючее на вату внутри стального корпуса. Топливо лилось ручьем, наверняка, эта ткань еще и горит замечательно. Вот сейчас заправим зажигалку и надо сжечь этот халат к шакалам. Гори он, этот халат, гори отец, гори Институт, и весь город вместе с ними!
Движение слева.
Лайнус рефлекторно дернулся в сторону, и только это спасло горло о т острых желтых клыков. Вместо шеи шакал попал в плечо, моментально взорвавшееся дикой болью. Удар отбросил в сторону, взвились в воздух два обрывка лопнувшей под клыками лямки. Шакал прыгнул во второй раз.
Стремительность этих зверей просто поражала — не каждый аутсайдер успевал ловить их бросок, если подпускал слишком близко. Но аутсайдеры не носят рюкзаков.
А Лайнус носит. Не снимая.
И сейчас рюкзак, ничем не закрепленный на левом плече, Лайнус дернул на грудь, прикрывая шею. Взвились в воздух обрывки лямки, хлестнув зверя по глазам. Плевать он хотел. Они вообще почти слепы.
Страшные клыки сомкнулись на рюкзаке, легко пропарывая и ткань, и, судя по звуку, металлическую коробку аптечки. И бутылку с водой — тоже.