— Есть способы, — хитро ухмыльнулся Николай. — Увидишь. Собирайся и пошли, нечего нам тут делать.
— А как же Алексей Игоревич? — подняла на него глаза Даша. — Он без меня пропадет…
— Какой Алексей Игоревич?
— Сосед наш бывший. Помнишь одноногого полковника, который в квартире напротив жил? Ну тот, который тебе кораблик парусный подарил?
— А-а-а… — припомнил Николай. — А он тут причем?
— Красные его на улицу умирать выбросили. Я старика в кладовку нашу поселила, слава Господу, никто внимания не обратил. Он уж и не встает…
Она потянула брата за рукав и сказала:
— Пошли, он тебя, наверное, узнает.
— Подожди, — Николай снова бросил взгляд на дрожащего в углу Илью и того от этого взгляда передернуло. — Я, пожалуй, таки прибью эту сволочь.
Он подошел поближе к красномордому. Впрочем, сейчас лицо насильника имело весьма бледный вид.
— Не стоит, Николай, — раздался позади чей-то голос. — Он и так достаточно получил, а я сейчас сделаю с ним то же самое, что с тем мельником.
Даша обернулась и удивленно замерла. Перед ней стоял человек в такой же форме, как и на всех остальных офицерах, однако кожа его была черной. Арап! Но какой арап… Тонкие, аристократичные черты лица, огромные золотистые глаза и грива снежно-белых волос до пояса. Николай тоже обернулся и кивнул.
— Вы думаете, не стоит, господин дварх-полковник? — спросил он.
— Именно так, — кивнул тот. — Тем более, что я даже усилю воздействие. Он не только станет чувствовать боль от любого удара, который попытается нанести, но и при попытке кого-нибудь изнасиловать тут же лишит себя мужского естества. Собственными руками. Причем, прекрасно понимая, что делает, но сопротивляться своим действиям не сможет.
— Великолепно! — расхохотался Николай. — Просто бесподобно! Уж кто-кто, но эта сволочь заслужила.
Непонятный дварх-полковник кивнул. Хотела бы Даша еще понять что это за звание такое. Никогда до сих пор не слышала. Впрочем, арап ведь явно иностранец. Но как хорошо он говорит по-русски… Странно даже. Вдруг глаза чернокожего офицера загорелись желтым огнем и вскоре стали похожи на раскаленные угли. Господи… Даша испуганно прижалась к брату, но тот остался совершенно спокойным. Видимо, уже наблюдал нечто подобное и уверен, что это безопасно. Доверившись ему, девушка несколько успокоилась, но была все сильно озадачена. Да что там, она вообще ничего не понимала. Дварх-полковник подошел к завизжавшему от ужаса Илье и наклонился над ним. Тело краснорожего выгнуло дугой, он захрипел и потерял сознание.
— Сделано, — удовлетворенно кивнул Релир, потом повернулся и внимательно посмотрел Даше в глаза.
Девушке почему-то показалось, что из нее вынули душу, положили на ладонь и внимательно эту душу рассмотрели. Ощущение было очень странным, пугающим, непривычным. Ей вдруг стало страшно, она почувствовала себя обнаженной и открытой взгляду любого желающего увидеть ее наготу.
— Вот, значит, как? — приподнял бровь дварх-полковник. — Последний кусок хлеба с больным стариком делили?
— Откуда вы знаете? — растерянно спросила Даша.
— Увидел, — улыбнулся он. — Могу только преклониться перед памятью ваших родителей, сумевших так воспитать обоих детей.
— Благодарю, — тоже улыбнулся в ответ Николай, понявший, что Релир просмотрел память его сестры. И сейчас он гордился ею.
— Не бойся, Дашут, — шепнул офицер напрягшейся девушке. — Ничего страшного, вот увидишь, теперь все будет хорошо.
Она облегченно всхлипнула и снова уткнулась брату в грудь.
— И можете не беспокоиться об Алексее Игоревиче, — продолжил дварх-полковник. — Не думаете же вы, что мы оставим одинокого больного человека умирать от голода? Тем более, что после нашего вторжения здесь обязательно появится это, как его там, ЧК, что ли?
— Да.
— И именно за старика они возьмутся в первую очередь. Представьте ему меня, пожалуйста, Николай.
— С удовольствием.
Они прошли в кладовку. На краю кровати сидел штабс-капитан Ненашев и внимательно слушал что-то рассказывающего старика. Увидев вошедших, он поднялся.
— Вы не представляете себе, господа, какой кошмар здесь творится! — мрачно сказал контрразведчик. — Это ужас какой-то!
— Уже представляю, Даша мне рассказала, — ответил Николай и повернулся к старику. — Здравствуйте, Алексей Игоревич!
— Здравствуйте, Коля, — улыбнулся тот. — Если бы вы знали, как мне приятно видеть перед собой русского офицера. Вот только форма у вас всех какая-то странная…
На щеках старика горел румянец. Он жадно оглядывал каждого и, казалось, не мог насмотреться.
— Алексей Игоревич, позвольте представить вам дварх-полковника Эваля Релира, командира легиона «Ищущие Мглу».
Аарн выступил вперед и коротко поклонился. Глаза старика расширились, но больше он ничем не выдал своего удивления при виде человека с черной кожей и белыми волосами.
— Рад приветствовать, господин дварх-полковник. Вы, по-видимому, издалека? Мне незнакомо ваше звание…
— Очень издалека, — улыбнулся Релир. — А звание? Обычно я командую двадцатью тысячами бойцов и четырьмя дварх-крейсерами.
Алексей Игоревич не стал спрашивать, что такое дварх-крейсера. Он только все пытался понять, из какой страны может быть этот человек, но никак не мог сделать однозначных выводов.
— Мы рады пригласить вас к нам в гости, — продолжил дварх-полковник. — Николай забирает Дашу с собой, и вы останетесь совсем один здесь. Мне не кажется, что это хорошо. А в нашем госпитале вас быстро поставят на ноги.
— Ну, — иронично усмехнулся старик, — поставить на ноги человека можно, если эти ноги у него имеются.
— И это не проблема, — заверил его Релир.
— Соглашайтесь, Алексей Игоревич, — вмешалась Даша. — Я не могу позволить вам самому тут мучиться!
— Да не думайте вы обо мне, Дашенька! — замахал на нее руками старик. — Вы и так уже который месяц со мной возитесь. Хоть вас из этого кошмара увезут. А куда меня везти? Я и ходить-то не могу…
— Носилки ждут в коридоре, — снова заговорил Релир. — И вы удивитесь, но идти совсем недалеко. Сейчас подойдет Целитель и займется вами.
Действительно, буквально через пару минут в дверях появилась молодая женщина довольно странной наружности. Недлинные, жесткие ярко-желтые волосы стояли на ее голове гребнем, резко контрастируя с голубыми глазами на мертвенно-бледном удлинненном лице. Одета незнакомка была в такую же форму, как и все остальные.