Уже в коридоре, взявшись за ручку двери комнаты Грэнзэ, Герда вдруг испытала острый приступ злости. Юма ушла на работу, попросив побыть с Лиссой, Грэнзэ хотел выспаться, и только они с Грэем ничего не могли нормально сделать, получается!
«Вот сейчас я разбужу Грэнзэ и получу порцию мата в свой адрес, потом гору упреков в своей бесполезности и наивности, очередных советов, что мне надо маме позвонить или Диме, и что сама я ничего не могу. Отлично просто!»
Она отвернулась от двери, стиснула зубы и решительно стала натягивать ботинки.
«Сами разберемся. Если Юма могла помочь, то и я справлюсь!»
====== ногти, двигатель, счастливица ======
Прокрутив в пальцах отвертку, Грэй вздохнул и еще раз заглянул под капот, внимательно уставившись на движок.
«Сначала снять крышку… Соберись, елки-палки! Надо же хоть что-то сделать».
Он сел на пол, мотнув головой, бросил инструмент и уперся лбом в сцепленные пальцы. За три часа все, что было сделано – это снята водительская дверь и отключен стеклоподъемник.
«Бля, ну это же просто невозможно в одиночку сделать! Ну, как?!»
Сидевшая на верстаке Герда тоже вздохнула и потерла виски.
- Давай помогу, – предложила она. – Я же за этим и пришла. Справимся как-нибудь вместе. Что тут сделать надо?
Грэй пожал плечами, не поднимая головы.
- Еще раз позвонить Грэнзэ. Я не смогу один ее разобрать. Тем более до ночи.
Герда вздохнула и немного досадливо дернула уголком губ. Ее больно кольнуло то, что она так старалась дать брату Грэя выспаться, а его самого это вообще не заботило, похоже.
- Ну, а как ты раньше справлялся? – спросила она. – Если нужно что-то подержать или открутить, давай я помогу.
- Я всегда с ним работал, – Грэй поднялся, дернув решетку радиатора, взял отвертку и начал ковырять крепление. – Грэнзэ говорил, что делать.
«Надо было запоминать, – чуть не ляпнула Герда, но вовремя прикусила себе язык. От ее раздражения хорошо сейчас точно никому не станет. – Так хоть мне мог бы сказать, что делать…»
Решительно соскочив на пол, она взяла гаечный ключ и начал пробовать открутить большой засаленный болт, державший капот. Грэй скосил на нее глаза, хмыкнул и ничего не сказал.
«Ну, Юма же сама находит, чем помочь, – Герда сдула со лба прядь волос, изо всех сил налегая на рычаг. – Не слышала, чтобы Грэнзэ ей говорил, что делать – сама берет и делает. И я сама смогу…»
- Ай! – пальцы соскользнули с грязного промасленного ключа и больно врезались в крыло мерседеса.
Грэй вскинулся, бросив на нее встревоженный взгляд, отложил отвертку и подошел.
- Может, не надо этого героизма, а? – чуть раздраженно спросил он. – Покалечишься же.
- Юма что-то не покалечилась, – Герда зло сверкнула глазами, глядя, как Грэй достает аптечку. – Я не сахарная, справлюсь.
Снова усмехнувшись, совсем не весело дернув только уголком губ, Грэй окатил ее снисходительным взглядом.
- Каждому же свое, – возразил он. – Юма, знаешь ли, и стреляет неплохо, если что, и с ноги может дать. И то она не лезет в машины, хотя уже несколько лет наблюдает, как и что в них устроено. Я не уверен, что тебе это нужно. Ты другая.
- А я уверена, – Герда упрямо наклонила голову, однако позволив замазать царапины на своей кисти каким-то жутко щиплющим прозрачным клеем. – Я не хочу быть просто украшением и девочкой-дурочкой, как считает твой брат. Я могу помочь, могу делать что-то полезное, я ничем не хуже, что бы он там ни говорил!
Грэй тихо засмеялся, вернул аптечку на место и снова склонился над двигателем.
- Ладно, – бросил он. – Давай тогда, помоги крышку поднять.
В его голосе прорезались злые металлические нотки, каких до этого Герда ни разу не слышала. Она не смогла понять причину этого гнева, но что-то смутно-знакомое заставило ее насторожиться – такие же нотки звякали в голосе Димы, когда он разговаривал с Грэнзэ.
«Ревнует? Неужели? Да для этого же нет повода, я ничего не говорила… В Диме-то я не ошибаюсь, я его знаю вдоль и поперек – его точно трясло от ревности. Только почему он ревновал к Грэнзэ? Он же не знает, где я и с кем… Или он сам сказал ему, что мы теперь вместе?..»
Герда подсунула пальцы под измазанную маслом деталь двигателя, постаралась нащупать подушечками хоть что-то, за что ее можно было бы удержать и поднять. Ногти с коротким отвратительным скрежетом проехались по металлу, выгнувшись наружу, и сломались под корень.
Герда вскрикнула, подавшись назад и слушая, как колко хрустят нарощенные типсы, выдирая с мясом живые ногти, и осыпаются куда-то в двигатель, а кончики пальцев, зажатые тяжелой крышкой, как будто горят.
- Бля! – Грэй уронил крышку почти одновременно с ней и дернул Герду за руки.
Она закричала от боли, но пальцы вырвались из стального капкана и не были раздавлены деталью двигателя.
Герда прижала кисти к груди, стараясь не закричать от пронзительной жалящей боли и не заплакать от обиды.
«Ну почему у нас не получается? Ничего не получается! Почему Грэй не умеет это делать?! Грэнзэ же учил его, он же с ним работал!..»
Грэй зло дернул какой-то трос над головой, матернулся и начал сдвигать с места двигатель, приподнявшийся на лебедке.
- Видишь, чем заканчивается вот это «не на своем месте»? – сердито спросил он Герду. – Хорошо еще пальцы целы остались. Сейчас перевяжу.
Повинуясь давлению на рычаг, лебедка протащила трос под потолком, и двигатель приподнялся со своего места, выбираясь из нутра машины, как монстр из гнезда. Грэй качнул его одной рукой, желая сместить на верстак, но не смог и снова начал ругаться. Обиженная и злая на него Герда, подошла и, не спрашивая, толкнула двигатель вместе с ним.
-Ты че делаешь?.. – вопрос утонул в грохоте, от которого дрогнул пол.
Трос вырвался из руки Грэя, хлестнул в воздухе, как плеть, и двигатель завалился на пыльный пол, дав здоровенную трещину по боку.
- Твою…. – Грэй замер, уставившись на вытекающее черно-глянцевое масло.
Герда молча замерла рядом, тоже глядя на жирную лужу, быстро скапливавшуюся под грязным движком. Ей почему-то бросились в глаза пылинки, которые, как рой мух, взвились с пола и теперь медленно оседали серым кружевом в черное и вязкое масло. Это было красиво.
- Брат, разбудил? – коснулся ее слуха тихий голос Грэя. – Приезжай. Я кофе куплю. Нет, она тут… ладно…понял тебя.
Герда вздохнула, с трудом заставив себя оторваться от созерцания пылинок и включиться в реальность. Пальцы болели так, что хотелось кричать, в душе бесился шторм из собственного бессилия и злой обиды на мир. Ну, почему?! Почему все так?!!
- Что он сказал?
- Сейчас соберется и приедет, – Грэй вздохнул и зло провел руками по волосам, пачкая их в масле. – Лиссу с собой привезет. Бля, Сэльва его уроет за это.
Герда прикусила губу, сев рядом с Грэем на пол.
- Я за ней присмотрю, – тихо проговорила она. – Только пальцы заклею вот…
Грэй хмыкнул и ничего не сказал на это, потом вскинул голову и поднялся.
- Сейчас Юму позову.
- Вот и все, – Юма внимательно осмотрела заклеенные пластырем пальцы Герды и ободряюще улыбнулась. Чуть через силу, но искренне. – Заживет. Только наращивание теперь не скоро сделать сможешь, пока не отрастут хоть немного.
Герда кивнула ей, избегая смотреть в глаза. Она была безумно благодарна Юме за заботу, но не могла отделаться от странного и колкого чувства ревности в груди, наблюдая, как девушка легко вытирает руки передником и оборачивается к Грэю, что-то спрашивая. Она была им своей. Родной и привычной. А Герда, как ни старалась, никак не могла вписаться в ритм их жизни и хоть как-то приблизиться к тому, чтобы стать частью этой семьи.
«Все что ни сделаю, все не так! – горько подумала она. – Вот почему картошка из ее рук вкусная, а на мои покупки даже не смотрит никто? Или почему она может помочь, а я только все порчу? Как будто это я виновата в том, что мы уронили двигатель… я же помочь хотела…»