Это она так Мамулю нахваливает.
Потом учительница немного помолчала, подложила в мой стакан варенья, как я ни пытался доказать, что больше не хочу, и заговорила снова:
- Не каждый это выдержит. Многие, конечно, бросят школу. Кто послабее духом…
В комнате стало жарко, хоть дверь отворяй. Видно, это от печки. А может, и не от печки. «Кто послабее духом…» Выходит, и я «послабее». Что она понимает? Подумаешь, геройство - в рваных ботинках ходить по морозу. Пусть бы на мое место встал да той пересмешнице на глаза показался… Да разве об этом учительнице скажешь?
- А вот чтоб Ваня Сырцов оставил школу, - развела руками Антонина Александровна, - не верю! Здесь что-то не так.
Меня так и бросило в пот.
- Я слышала, что ты просто заболел. - И, заметив, как мои руки вмиг исчезли под столом, она вздохнула: - Это ничего. Это пройдет. Это во всех классах. И, между прочим, у Кати тоже…
Да что она, мысли мои читает? Об этом же не знает ни один человек на свете. Даже Санька. Не может быть, чтоб она догадалась. Если догадалась, тогда я пропал, тогда конец света… А Антонина Александровна глядит на меня так по-заговорщицки: мол, одни мы с тобой об этом знаем. Знаем и никому не расскажем.
В душе я обрадовался. У Кати - тоже! Все в порядке. Теперь мне нечего бояться. Теперь пусть она попробует…
- Вот еще что, - напомнила Антонина Александровна, - там расписание уроков изменилось. Завтра первый урок - белорусская литература. Мы уже до Коласа дошли, - И погрозила мне пальцем: - Все, что пропустил, - спрошу!
Не знаю, что со мною произошло, но домой я мчался сам не свой, радостно перепрыгивал через весенние лужи, провел палкой по частоколу - тра-та-та-та, разбойничьим посвистом спугнул воробьев и заскочил к Саньке во двор. У Кати - тоже! Это здорово, это просто чудесно!
- У тебя нет больше того лекарства? - спросил я у друга. - Где твоя аптека?
Санька оглянулся на мать - по слышала ли? - и повел меня под навес.
- Следи, как бы не вышла, - велел он и достал из-под мусора артиллерийский снаряд. Головка снаряда была отвинчена. - Ковыряй сам, - сказал Санька. - Мне уже осточертело. Каждый день то тому, то другому… Там еще есть на дне.
- Тол? - удивился я.
- Тол, - подтвердил Санька. - Один черт, что и сера.
Не знаю, что мне больше помогло: варенье учительницы, Санькина аптека или то, что и Катя не святая, - но я возвратился в школу. Отец был рад-одумался хлопец…
«БРЫЗГИ ШАМПАНСКОГО»
Бабушка говорит, что каждый дурень обновке рад. Но будучи поменьше, мы не очень-то заботились о том, что на нас надето. Что есть, то и ладно. А с шестого класса стали следить за модой и сами модничать. Кажется, чего проще - шапка, а носить ее нужно умеючи. Иной натянет на глаза, аж дороги не видит, и рад. Никакой тебе красоты, никакого шика. На настоящем хлопце, на таком, как я или Санька, шапка должна сидеть чертом. На самом затылке, чтоб весь чуб на виду. А можно еще набекрень надеть, на одно ухо, тоже здорово получается.
Или взять штаны. Неважно, что на них заплаты и сзади и спереди, важно - как ты их носишь. Другой вопхнет штанины в бурки и ходит, как тот телепень. У настоящего же молодца, такого, как я или Санька, штаны всегда будут с напуском. Чуть-чуть по-цыгански они свисают над бурками, и тогда эти самые бурки меньше бросаются в глаза, и кажется, что это вовсе не бурки, а самые доподлинные сапоги.
Но и мне, и Саньке все-таки далеко до Ахремова Леньки из Лаптина, который приходит на гулянки в Подлюбичи. Говорят, его отец привез из Германии чуть не полный солдатский мешок иголок и продает их на базаре. Теперь Ленька ходит, как асессор: в хромовых сапогах и даже с наручными часами. Отсюда, видно, и пошла поговорка: одет с иголочки.
Задается Ленька - страшное дело. Правда или нет, а про него такое рассказывают. Идет это Ленька к подлюбичским девчатам, а на дороге свинья лежит. Вот он остановился и говорит:
- Марш с дороги, а то как дам новым сапогом под дыхало, так через пять минут околеешь.
При этом будто бы Ленька показал свинье свой сапог и посмотрел на часы.
Может, это и выдумали из зависти, но сам я другое видел. Ленька - хлопец постарше нас, вовсю уже цигарки смалит. Вот Чижик и попроси у него как-то закурить. А тот ощупал карманы и отвечает:
- Нема. В тех штанах папиросы забыл.