В итоге, плотно и повсеместно заселённый характер местности с цивилизационно насыщенным и централизованным пространством, как на Западе, вынуждали индивида всё время быть начеку и готовности в борьбе за жизнь и самосохранение в этом пространстве; требовали от индивида и формировали у него «Первый» тип психической энергетики, постоянно обеспечивая и сохраняя сконцентрированную отзывчивость с быстрой реакцией в этой борьбе. И напротив, характер местности с разрежённым расселением, с многоцентровым, но «жидким» и рассредоточенным ареалом цивилизационных достижений, не требовал от индивида сконцентрированных моментных реакций на ту или иную действительность, стимулировал сохранение определённого уровня «нерешительности», «замедленности», «раздумности» без сильных внутренних порывов, если позволяла мирная обстановка. Таков «Второй» тип энергетики психики.
Таким образом, устанавливалась действенная связка событийной цепи: характер местности→тип энергетики→тип психической организации→тип жизненного поведения. И эта связка оказывалась плотно и тесно привязанной к формам национальной государственной организации, где чётко разнятся между собой, условно называя, «централизованная» и «разрежённая» формы организации. «Первому» энергетическому типу больше отвечает централизованная, «Второму» типу — «разреженная» децентрализованная формы национальной территориальной организованности.
А эта последняя качественность в свою очередь определяет плотность насыщения пространства расселения ментальной, потенциально напряжённой психической энергией, обладающей в данном случае силой «выталкивания» чужеродных вторжений или «терпимостью» к ним. Мощный энергетический центр по «Первому» типу образует и мощное энергетическое поле вокруг себя с помощью суммы энергетических полей самих людей-жителей. И напротив, — наличие нескольких разрозненных полей из разных мелких центров обладает «жидкими» суммарными полями со слабой совместной выталкивающей силой из-за наличия между ними энергетических «пустот». Принципиальным различием типов является величина выталкивающей силы на чужеродное ментальное вторжение.
Вот он, один из ключевых, определяющих и сущностных, момент в ответе на вопрос заголовка книги: к кормилу власти в начале революции пробрались «сильные агрессоры» со своими «не родными» для страны изуверскими идеями. Они, сверхэнергичные личности в этой разрежённой жизненной среде легко угнездились и своей агрессивной энергией начали давить и подчинять окружающих, в отличие от выталкивания таковых сильным, плотным полем по «Первому» типу во внешнюю среду для ассимиляции или нейтрализации. В обстановке «Второго» типа достаточно было появиться сильной агрессивной личности, сверхзаряженной непомерными амбициями, чтобы внедриться в это не сконцентрированное поле, «разрежённую» общность национальной энергетики, оседлать и возглавить её, подчиняя собственным амбициозным целям. Таковыми в нашей истории оказались Чингисхан, Батый, Ленин, Сталин, Ельцин.
Их симбиотическое внедрение и взаимодействие с людьми в национальной истории состоялось; результаты известны — не только уничтожение империи, но развал страны и геноцид собственного народа. И в итоге тоталитаризму Сталина было позволено в нашей стране не дать людям-гражданам ранее названных «раздумий» и свободного выбора, восприняв их исторически сложившуюся неготовность к сопротивлению и борьбе. Здесь причина, основания и условия того печального положения, что русский народ оказался таким податливым для революции, гражданской войне, ленинизму и сталинизму. Оказалось, что «Великий, могучий…, на удивление несчастный народ» [А. Янов]. В противовес и в укор ему народы новых присоединённых после войны западных земель, не покорились сталинскому режиму и взялись за оружие, потому что сложились и состоялись в других типологических условиях (тип-1).