Не знаю, как брату, а мне было страшновато. Мы шли к реке, обходя рощицу с правой стороны. Шли гуськом, друг за другом. Было тепло, но не душно. Легкий бриз, как опахалом охлаждал наши тела. Дорога ничуть не утомила нас. Вскоре почувствовался запах воды, тот неповторимый запах, который присущ только крупным водным пространствам.
Мы приближались к нашей цели. Еще метров триста-четыреста и покажется река...
Но... откуда ни возьмись, на нашем пути вырос густой, колючий кустарник. Он, раскинувшись в обе стороны на необозримое расстояние, преградил нам дальнейший путь - путь к вожделенной реке! В растерянности мы остановились. Много раз мы ходили по этой тропинке - никакого кустарника здесь и в помине не было. Что за наваждение?
Выставив вперёд плечо, отец и мы за ним, как цыплята за курицей, ринулись в самую гущу колючек. Ветви цеплялись за одежду, хватались за волосы, казалось, они хотели удержать нас от этого безумного поступка, но мы упорно, шаг за шагом, продвигались вперёд, надеясь прорваться сквозь эту колючую преграду. Наконец впереди показался небольшой просвет. Чуть не закричав - Ура! - мы ринулись туда, как храбрые рыцари на последний штурм вражеской крепости.
Совершенно неожиданно мы оказались на крутом, обрывистом берегу реки. Я даже не заметил в какой миг. Всё, дальше, впереди, пути не было. Только узкая, извилистая тропка вилась вдоль обрыва.
Отец стал искать спуск к реке, а мы с братом, как привязанные, шли за ним, не отставая ни на шаг. Я, так вообще, боялся отстать хоть на малюсенький-малюсенький шажок и потеряться...
Луна всё также продолжала светить, но почему-то уже навстречу нам. Получалось так, что мы вышли из кустарника, развернувшись в нём в обратную сторону, или луна каким-то непостижимым образом, за несколько неуловимых мгновений, сумела перелететь по небу с одного места на другое.
Крупная рябь покрывала реку и лунная дорожка, лежавшая поперёк реки, то ли из-за ряби, то ли по какой другой причине, шевелилась и казалась живой. Она, то вспучивалась, то опадала, меняла цвет от золотого, до серебристого с искорками. Воздух всё уплотнялся, становясь всё гуще и тяжелей, казалось, он набирал вес. Дышать стало трудно.
Откуда-то набежали почти чёрные грозовые тучи, внутри которых то и дело блистали молнии, похожие на разветвлённое дерево. Но грома не было слышно. Тучи почти полностью закрыли луну. Стало темно. И в этой темноте, не знаю, как и когда, я потерял брата и отца. Лишь при свете вспыхивающих то тут, то там молний, я мог, что-то немного видеть. Да, отца и брата рядом не было! Я был один! Совсем один на краю обрыва и внизу, далеко-далеко, клубился туман над рекой.
Она бурлила. Огромные волны бились в крутой берег, брызги взлетали вверх и с грохотом, похожим на пушечные выстрелы, падали вниз. Мне стало так страшно, так страшно! И, я в ужасе от всего увиденного, бросился бежать от реки. Но не смог! Неожиданно налетел вихрь, подняв такую пыль, что я был вынужден закрыть глаза руками и..., в тот же миг земля ушла из-под моих ног. Падая в обрыв, я закричал от ужаса!
Глава пятая
Очнулся я от прикосновения чего-то прохладного к моему плечу. И сразу же услышал голос отца - «Вставай соня, всю рыбу проспишь».
Хотя я и открыл глаза, но всё ещё не мог прийти в себя, вертел головой и не мог понять, где же я нахожусь. Постепенно мой проясняющийся разум подсказал мне, что всё в порядке, я никуда не падаю и нахожусь в нашей спальне, а напротив меня, в своей кровати, сидит мой брат и сонно щурит глаза. Наконец я понял, что нечаянно уснул и весь кошмар - это всего лишь страшный сон. Брр! Надо же такому ужасу присниться перед самой рыбалкой, подумал я, и зябко передёрнул плечами.
Отец, разбудив нас, ушёл готовить съестные припасы на перекус у речки, а мы, зевая во весь рот, побежали во двор - смыть остатки сна. Умывались из бочки стоящей во дворе. В ней всегда хранилась дождевая вода. Она мягче колодезной, а уж водопроводной - тем более.
Вода была чуть прохладной и, казалось, она, как кошечка, ласково тёрлась о ладони и чуть ли не мурлыкала. Я вначале легонько погладил её ладошкой - стало так хорошо и легко, как никогда раньше до этого не было.
Прибежав на кухню, мы застали в ней отца и бабушку. Они загружали сумку съестными припасами.
Отец положил несколько варёных яиц и половину буханки ситного хлеба, а бабушка подала ему с десяток свежих огурцов и три крупных, красных помидора. Отец уже хотел завязать сумку, но я напомнил ему, что он забыл положить соль и ножик. - «Что бы мы без тебя, умницы, делали!» - похвалил он меня.