Я зарделся от удовольствия, а брат, толкнув меня локтем в бок - подмигнул. Когда было всё готово, мы вышли из дома. Удилища стояли прислоненные к стене коридора, снаружи, там, где мы их вчера оставили. Я хотел взять все, но братишка своё удилище взял сам, сказав, что он уже достаточно большой и у него хватит сил, чтобы своё "снаряжение" нести самому, не утруждая некоторых других. Я же говорил - у меня мировой братишка! Он, хоть и маленький ещё, но с ним не пропадёшь.
Выйдя из калитки, мы направились вниз по улице и метров через двести повернули налево, в узкий, кривоватый переулок. Этим переулком мы всегда ходили к реке. Очень удобный переулок, между прочим. Он удобен тем, что намного сокращал дорогу.
Достаточно узкий для любого транспорта, он был хорош для пешеходов, особенно в дневную жару, когда даже куры, раскрыв клювы, прячутся в тень. Ветви плодовых деревьев, перевешиваясь через забор, образовали своего рода зелёную крышу над переулком, создав плотную завесу от солнца. Я даже решил, что это специально так деревья посажены, но папа разубедил меня. Он сказал, что переулок узкий, а ветви деревьев с обеих сторон длинные, вот и получился зелёный туннель из веток. Над этим переулком сама природа поработала, добавил папа.
Занимался новый день. Солнце только-только выглянуло из-за горизонта, показав всего лишь узенькую светящуюся полоску. В небе всё ещё можно было видеть слабо мерцающие в вышине звёзды, как бы говорящие - мы достаточно потрудились и нам пора на отдых.
Со стороны реки дул лёгкий, прохладный ветерок. Было немного зябко. Одевшись полегче - день обещал быть жарким, я слегка мёрз. Тело покрылось пупырышками. Женька тоже мёрз. Он прижал руки к груди и натянул рубашонку на подбородок. Чтобы хоть немного разогреться, я попросил папу ускорить шаг.
Он зашагал быстрее и пошёл впереди, а мы, чтобы не отстать, побежали трусцой. Это мне здорово помогло. Я начал согреваться, а потом и вовсе мне стало жарко. Ещё один переулок, ещё один поворот ии-и..., вот он, наш могучий Днепр!
На его берегу мы, ребятня, проводили весь свой летний досуг. Купались, загорали, ловили рыбу и раков. На Днепре я научился управлять лодкой и ставить парус.
Он, для нас был всем! Только благодаря Днепру мы физически становились крепче, здоровее.
Здесь, на этой полноводной реке, проверялась дружба. Кто не выдерживал - тот уходил!
Глава шестая
Река несла свои воды плавно и величаво. В голубом, предутреннем тумане, скользящем над поверхностью воды она, казалось, была покрыта тонкой вуалью. Противоположного берега не видно. Отец как то сказал, что ширина реки у нашего Никополя достигает километра, а в период весеннего разлива - до двух-трёх километров.
На противоположном берегу находятся «Плавни», так их называют местные жители - никопольчане. Это низменный берег реки, затопляемый во время весеннего паводка. На том берегу, в плавнях, расположены сенокосные угодья горожан, держащих крупный рогатый скот, то есть, коров, быков и телят.
Как только уровень воды в реке спадает, и она возвращается в своё русло, горожане, привязав своих коров и бычков к лодке, гребут через реку. Животные послушно следуют за лодкой. Никогда не думал, что коровы умеют плавать! Я считал, что это присуще только лошадям и собакам. Как говорится - «Век живи, век учись!»
А поздней осенью всё повторяется, только - всё наоборот.
Доярки тоже переправляются на лодках. Два раза в день. Подоят коровок и назад, с парным молоком в бидонах. Пастух целое лето живёт там же - в добротном шалаше.
Мы с Вовкой, на их деревянной лодке, так называемой круглодонке, однажды плавали туда, в плавни. Лодка с такими обводами корпуса, легко идёт под вёслами и парусом. В неё можно много чего нагрузить. Гружёная, она почти так же легко плывёт и под вёслами и под парусом. Вовка мне сказал, что их лодка сработана по многовековой, проверенной жизнью, конструкции. А я и не спорил. Как-то сел за вёсла для проверки его слов и поплыл. Точно, здорово идёт!
Переправившись на другой берег, мы с ходу врезались в прибрежные камыши и осоку, потревожив и подняв тучу комаров. Камыши там были такие высокие и густые, что были выше нашей головы. А комары... всем комарам - комары!.. Огромные, злющие, они тучей налетели на нас и стали нещадно впиваться в нашу «нежную кожу» и кусать, кусать, кусать! От них не было никакого спасения. Мы потревожили их, на их же территории.
Отмахиваясь руками мы, как бежавшие с поля боя трусы, побросав знамёна и штандарты, быстренько оттолкнули лодку от берега и, работая изо всех сил вёслами, помчались со скоростью торпедного катера. Мы удирали от них издавая вместо гудков вопли и крики о помощи, мы удирали подальше от этих ненасытных, злющих, маленьких кровопийц-вампиров!!!