— Красный цвет тебе тоже идёт. Удивительное дело.
Я голову назад закинула, чтобы на Кирилла Александровича посмотреть, но ему это, видимо, без надобности было. Реакции моей он не ждал. Я взглядом его проводила, смотрела ему в спину, пока он за дверь не вышел. В офисе повисла тишина, на меня опять смотрели с претензией, а я на кресле развернулась и на Лёвушку взглянула. Тот ухмылялся. Ко мне приблизился, на сотрудников взглянул, те тут же начали изображать бурную деятельность, а Шильман ко мне наклонился.
— Ника, — протянул Лёвушка.
Я же пребывала в задумчивости.
— Кто он?
Лёва на спинку моего кресла облокотился.
— Филин.
Я посмотрела удивлённо.
— Кто?
— Филин. Кирилл Александрович Филин. Слышала о таком?
Я головой покачала.
— Нет. А должна была?
— Да откуда же я знаю?
— А кто он такой, Лёва?
— А вот об этом ты у мужа своего поинтересуйся. Ему лучше знать.
У мужа я поинтересовалась, хотя сделала это зря, но поняла свой промах поздно. Витя сразу помрачнел, как имя Филина услышал, а на меня уставился с подозрением.
— А ты откуда его знаешь?
— Да не откуда, — тут же пошла я напопятную. — Он сегодня к Лёвушке приходил, вот мне и стало любопытно. — Широко улыбнулась. — Лёва так перед ним прыгал! Вить, кто он такой?
— Не зачем тебе это знать.
Я непонимающе нахмурилась.
— Почему? — И замерла, изумлённо на мужа уставившись. — Он преступник, да?
Витька только пренебрежительно скривился.
— Да какой он преступник? Так… ловкач.
— А-а… — протянула я, хотя совсем ничего не поняла. Ловкач — это что? Точнее, кто? Это жаргон, что ли?
— А к Шильману он зачем приходил?
Я плечами пожала.
— Я не знаю.
— Ника!
— Да что ты кричишь на меня? Я, правда, не знаю. Они поговорили минут десять в кабинете, а потом он ушёл. Филин, в смысле. А Филин — это прозвище?
— Фамилия это такая.
Я в задумчивости усмехнулась.
— Надо же.
Муж рядом со мной остановился, и разглядывать меня принялся. Затем поинтересовался:
— О чём ты думаешь?
Я глаза на него подняла.
— О фамилии его. Смешная.
Витька кивнул, не спуская с меня сурового взгляда.
— Смешная. Да не очень. Ника, зачем он к нему приходил?
— Да что ты пристал? Не знаю я!
— И Лёва тебе не рассказал? Очень странно.
— Может, он вообще не по делу приходил, а так… Поболтать.
— С Лёвой?
Я разозлилась.
— Всё, отстань. Дёрнул меня кто-то язык у тебя спросить.
— Держись от него подальше, — посоветовал Витька. — Поняла? А у Лёвы поинтересуйся, зачем он приходил.
Муж от меня отошёл, а я с насмешкой на его затылок уставилась.
— Так мне подальше от него держаться или Лёвушке допрос устроить? Ты уж определись.
— Держись подальше. — Помолчал и добавил: — Просто странно. Что ему от Шильмана могло понадобиться?
— Понятия не имею, — отозвалась я и в телевизор уставилась.
— А всё-таки, кто он такой? — спросила я Лёвушку на следующий день. Если честно, с трудом утра дождалась. Любопытство моё муж не удовлетворил, только больше его раззадорил, а потом уснул спокойно, а я полночи ворочалась с боку на бок и о Филине Кирилле Александровиче раздумывала. Не понятно почему. Очень меня интересовало, почему Витька его с таким пренебрежением ловкачом называл.
— Я же сказал, спроси у Витьки, — отмахнулся от меня Шильман, а я грозно на него надвинулась.
— Я спросила. А он весь вечер зудел, чтобы я от этого типа подальше держалась.
— Да? — крайне заинтересовался Лёвушка. — И что?
— И ничего. У тебя вот спрашиваю.
— Зачем? Держись подальше, как благоверный советовал.
— Лёва, не зли меня. Что это за тайна, покрытая мраком? Он бандит, что ли?
Лёва на стуле откинулся, глазки вниз опустил, на пузико своё выпятившееся поглядывая с крайним неудовольствием, затем руками развёл.
— Слухи разные ходят. Я думаю, что не без основания. В общем, всё что о Филине известно достоверно, так это то, что он владелец ресторана, а всё остальное мраком покрыто.
Я губы поджала, разочарованно.