Отпив глоток пряного глинтвейна, Стэлла подошла к ёлке и, взяв веточку, втянула носом запах хвои.
— Пахнет Рождеством, — тихо сказала она, посмотрев на всех нас. Во взгляде её мелькнуло что-то грустное, но очень светлое. — Запах… запах детства. Дом, корица, Рождество…
Алекс тут же обнял её обеими руками, развернул к себе и поцеловал, абсолютно не смущаясь присутствием друзей. Стэллу это, в общем-то, тоже не беспокоило, ибо ответила она ему весьма жарко и откровенно.
Спустя пару минут, накинув куртку, Денис вышел на улицу. За ним — вся компания.
— Чёрт подери! — беззлобно ругнулся он, доставая сигареты, — покурить-то спокойно можно?
С трудом переборов желание отобрать у него сигареты, я убрала за ухо прядь волос. Вдали, меж занесённых снегом деревьев, мелькнуло что-то тёмное, и я обернулась к Алексу.
— Кажется, пропажа нашлась. Все мы смотрели на приближающуюся точку. Наконец точка превратилась в затормозившую прямо возле нас машину. Дверца со стороны водителя хлопнула, на белом фоне мелькнула шуба — красная, отделанная белым мехом и такая же шапка.
— Ну ничего себе, — присвистнул Макс.
— Здравствуй Дедушка Мороз, борода из ваты, — пропел Вандор, когда современная версия Дедушки, обогнув морду внедорожника, подошла к нам. Его Снегурка, путаясь в голубом пальтишке, едва ли не вывалилась следом и лёгким взмахом руки поправила кокошник.
— Ты подарки нам принёс? — подхватил Алекс. — Нет? Звездуй обратно.
Тишину леса огласил хохот — голоса смешивались, переливчато звенели.
Лиана улыбнулась — открыто, лучисто и глянула на мужа, отозвавшегося в тон:
— Я подарков не принёс — денег не хватило.
— А чего тогда пришёл, пьяная ско… — выкрикнул было Макс, но его перебил Алекс:
— Да дуркует он. Сейчас тряхнём его сани и посмотрим, чего у него хватило, а чего — нет.
Все снова покатились со смеха, Ренат же в самом деле открыл заднюю дверь и один за другим принялся вытаскивать мешки и коробки.
— Мы немного задержались, — виновато пояснила Лиана. — Подумали… — неопределённо махнула рукой и, взяв один из мешков, подтянула ближе к крыльцу. Мужчины тут же принялись помогать Ренату разгружать поклажу, время от времени обмениваясь пошловатыми шутками и подначивая его.
Лиана же подошла ко мне, вдохнула морозный воздух и негромко сказала:
— Как хорошо тут у вас.
— Лучше, чем в Европе? — с улыбкой спросила я.
— Куда лучше, — она окинула взглядом лес, дорожки. Вгляделась в даль. — Мы ещё кого-то ждём?
— Нет, — я проследила за её взглядом и осеклась.
Денис обернулся ко мне и тоже посмотрел в сторону ворот, откуда, рассекая белизну снега непонятно зачем включенными фарами, нёсся Хаммер. Белый, он отлично вписывался в здешнюю картину, только огненные языки аэрографии на боковых дверях несколько нарушали гармонию.
— Вот сукин сын! — бросил Ренат, воткнув посох в ближайший сугроб, и пошёл к машине.
— Он же сказал, что не приедет, — держа на плече перекинутый мешок, задумчиво отозвался Дэн. — На них не рассчитано…
— Не рассчитано, — согласился Макс. — Но ничего, рассчитаем.
Стоящая рядом со мной Стэлла молчала, глядя на показавшуюся из машины девушку с доходящими до лопаток, чуть вьющимися у лица тёмными волосами, тогда как остальные, встретили вновь прибывших радостными возгласами.
Я посмотрела на неё.
— Рождество — пора волшебства, — отозвалась она, не глядя на меня. Потом всё же обернулась. — Ты веришь в это, Аврора?
— Верю, — ответила я, не колеблясь.
— И я тоже верю, — выдохнула она и быстро сбежала по ступенькам вниз.
Я прикрыла глаза и так же, как до этого Лиана, втянула носом зимний холодный воздух. Волшебство. Наши волшебные горы, волшебный лес и… Любовь.
Посмотрела на Еву, на Стэллу и зашла в дом. Поставила на поднос стаканы, наполнила их горячим глинтвейном и, подумав, насыпала рядом конфет, пряников и печенья. Мимо окна пролетел снежок, раздался смех, и я в который раз улыбнулась. Взяла поднос и вынесла на крыльцо.
— Эй, — позвала я, и поймала на себе взгляд нескольких пар глаз.
— Может быть, уже все вместе? За встречу?
— За встречу и за любовь, — первым подошёл ко мне Дэн и, взяв один из стаканов, приподнял.
— За любовь, — ответил Алекс, взяв другой.
— За любовь, — присоединилась к ним Марика, а следом и остальные.
— За любовь, — Лиана улыбнулась и, взяв вместо бокала конфету, стукнула ею о зазвеневшее стекло.
КОНЕЦ