Сизов Вячеслав Николаевич
Мы из Бреста
Бессмертный гарнизон
«Миф — это то, чего никогда не было и никогда не будет, но что всегда есть».
Истинное мужество в том, чтобы любить жизнь, зная о ней правду.
Мы отступаем… Вот уже несколько дней как остатки полка, где я командую батальоном, отступают по дорогам Смоленщины… Пыль лежит на всем: на спинах бойцов и командиров, вещмешках и оружии. Пыль везде. Даже во рту скрипит песком… А кругом война, и ее следы видны на каждом шагу. Вот и сейчас мы идем рядом с шоссе мимо разбомбленной колонны — стоят разбитые и обгоревшие остовы боевой техники, ЗиСов и ГАЗов, брошенные повозки, тяжелые орудия и трактора, лежат трупы людей и животных. Наученные горьким опытом первых недель войны, мы стараемся держаться деревьев, по возможности скрываясь от авиации противника. Я иду впереди колонны своего батальона, точнее с его остатками — нас всего около ста человек, хотя еще пару дней назад было в три раза больше. Всех тех, кому удалось вырваться из окружения, плена и уцелеть в боях.
Впереди колонны полка идет авангард из бойцов 1-го батальона, которому в последнем бою, позавчера, досталось больше чем нам. От него осталось чуть больше 70 человек — меньше роты. Именно тогда, после гибели в течении дня почти всех командиров и политработников сводной группы, собранного из «окруженцев» и маршевого пополнения, я вновь стал комбатом…
… Итак, я — Евстафьев Вячеслав Николаевич, 48-ми лет отроду, уроженец славного города из Черноземья. Родился в семье профессиональных военных, пошел по стопам предков и отдал Родине почти всю свою сознательную жизнь, тяня службу в ее вооруженных и специальных силах. Участник боевых действий в ряде конфликтов на просторах бывшего СССР и его ближайших соседей, кавалер десятка медалей. Готовился в скором времени стать пенсионером. В свободное время увлекался историей и альтернативкой. Волею судьбы оказался перенесенным из 21 века в 1941 г. Точнее в июнь 1941 года…
Первые шаги
Как я тут оказался? Это сложно объяснить с точки зрения науки. Во всяком случае последние несколько лет подсознательно был к этому готов. Слишком увлекся чтением книг по истории, мемуаров и воспоминаний участников войны, но в силу некоторой особенности памяти особо не запоминал ни даты, ни события. Хватало своих забот и проблем на службе, чтобы загружать память еще чем-то. Достаточно было просто воспринимать то что читалось и принимать к сведению события прошедшей войны, какие то мелкие детали…
… Все произошло внезапно… Побеседовав на повышенных тонах с начальством на службе, я спустился к стоявшей во дворе автомашине. Немного поговорив со скучающим у ворот дневальным, сел к себе в машину и задумался о прошедшем дне. Голова саднила в затылке и висках, потянулся к бардачку за таблетками… И тут накатило… Понял что не успеваю… Боль всеобъемлющая в районе затылка и висков… Нарастающая боль в районе груди все больше захватывала меня… Страх, что не успел попрощаться с женой и дочкой, недоделал кучу дел, не рассчитался с народом по зарплате… Темнота… Чей-то возбужденный разговор, дневальный подошедший к моей машине и бегущий обратно в здание, врачи и сослуживцы, вытаскивающие меня из салона… Олег, что-то говорящий им… Темнота…
Из оперативной сводки по городу:
«…Сегодня в 15.20 из… в состоянии комы в горбольницу № 2 доставлен… Через 1 час 10 мин. не приходя в сознание скончался. По сообщению лечащих врачей смерть наступила в результате сердечной недостаточности. Отделом внутренних дел № 1 проводится проверка…».
… Очнулся я от боли. Болело все тело, но особенно бок справа и просто на части раскалывалась голова… Не открывая глаз полежал еще немного, примериваясь к своему телу. «Если голова болит, значит она есть и еще живой» — так говаривал в свое время старшина роты, где я начинал службу. Слышалось щебет птиц и шум ветра в листве, тихий недалекий плеск воды. Легкий, теплый ветерок мягко обдувал тело. Где-то пропел паровоз. Ощущение было такое как будто я у бабушки на Волге, лежу в роще и мне нет дела до других. И спокойно. И я, маленький. И скоро придет отец звать на рыбалку, кататься на лодке по великой реке…
— Товарищ лейтенант! Володя!.. Товарищ лейтенант! Очнитесь!.. — Кто-то тормоша меня за плечо кричал в уши. Интересно какого Володю приводят в чувство? Зачем меня трясут? Больно же! Не открывая глаз я попытался освободиться от чужих рук. С трудом, но у меня это получилось поднять от земли руку.