— Родня?
— Дядько мий.
На складе был образцовый порядок. Пироксилин, бикфордов шнур, запалы — все содержалось строго по инструкции.
— Не пирожки выдаемо. Разумием, що к чому, — говорил старый горняк, покручивая усы.
Я проверил книги и ведомости, прочитал рапортички о расходе взрывматериалов. Порядок!
— В забоях так же ведут дело, как у вас?
— Там — справа тэмна. Вон сам бригадир. Эй, Панко, до тэбэ хлопцы!
Валкой походкой поразил меня бригадир — морской волк под землей! Мрачно глянув на Гришу, он буркнул:
— Що тоби?
— Вон ревизор! — Гриша указал на меня. И мы тронулись.
С бригадиром побывали в дальнем забое. Поспели к самой отпалке. Воздух спертый ударил в уши, и почти одновременно грохнул взрыв. Пыль — дышать нечем!
— Сколько шпуров бурили? — крикнул Гриша. Бригадир пожал плечами:
— Мабуть, шисть.
— А сколько зарядов взорвалось?
Опять пожатие плечами. Так же отвечал и запальщик:
— Хто ж его знае, хиба тут подсчитаешь!
Халатность ударила нас по сердцу. Если взрывник враг — делай свое дело! Никто не учтет. Пироксилин в обертке легко вынести из шахты. Несработавшие заряды свободно могли попасть вместе с рудой и на платформы, и в домны, и на обогатительную фабрику…
После нашего короткого доклада у начальника горотдела ОГПУ тот озабоченно сказал:
— Пойдемте в горком партии, сынки!
Секретарь горкома КП(б)У сразу понял серьезность обстановки. Я рассказал ему о взрывах в Щекетовке.
— Звонили нам из Харькова. Может, соберем актив да доложим? — Секретарь поправил на плече портупею, разогнал складки под ремнем.
Мы согласились с ним.
И собрание актива коммунистов состоялось. Большевиков обязали лично отвечать за наведение порядка на шахте. Администрация ввела строгий контроль за взрывами, за расходом пироксилина.
Но где же диверсант?
В Днепропетровске и в центре ОГПУ были недовольны нашими оперативно-чекистскими мероприятиями.
— Що вы там чикаетесь? — кричал в трубку начальник ДТО ОГПУ. — Это не просто халатность! Преступление — так организовывать добычу!
Вернувшись к себе, я еще и еще раз перебирал в памяти людей, занятых добычей и перевозкой руды. Начальник шахты — человек, преданный Советской власти. Горняк сам. В гражданскую воевал плечо в плечо с Котовским. Такой не изменит революции! Кладовщики — проверены! Взять дядю Гриши Райса. Коренной шахтер. Коммунист с 1912 года. Арестованный жандармами, сидел в царской тюрьме за политику. Этот — отпадает…
А тем временем в Красный Лог нагрянул Юзеф Леопольдович Бижевич. Выслушав наши сообщения, взорвался с первого шага.
— Вы — шляпы! Налицо диверсионно-террористическая организация. Кладовщик выдает пироксилиновые шашки. Подрывник прячет, а потом уносит с собою. Еще кто-то сует их в руду. Просто, как репа! Начальник шахты потерял революционную бдительность. А вы слюни распустили. Диверсанты очень рады, что вы усмотрели лишь халатность да митинги митингуете.
Явившись с заранее составленной версией и схемой операции, Бижевич подал список начальнику городского отдела ОГПУ:
— Арестовать по списку!
— А если злого умысла все-таки нет? — Начальник горотдела ОГПУ сомневался в разумности предложенного Бижевичем. — Тут в вашем списке половина коммунистов. Я их хорошо знаю. Неужели они стали врагами?..
Бижевич криво усмехнулся. На его петлицах светился ромб — знак высокого полномочия. Юзеф Леопольдович наклонился к столу:
— Значит, Иисус Христос делает взрывы? Пока вы тут цацкаетесь, в Щекетовке снова убило двух поляков. Невинных рабочих — пролетариев! Весь мир кричит о щекетовских взрывах. Лучше пересажать весь ваш Красный Лог, чем подрывать престиж Советского государства. Судьба страны выше личного! Мне просто странно, что вам, опытным чекистам, приходится толковать о таких истинах!
— Но ведь могут попасть невиновные! — возмутился Гриша.
Бижевич с сожалением глядел на Райса.
— Вы молоды, и вам простительно. Запомните: лес рубят — щепки летят! Халатностью начальства мог пользоваться враг. Вот вы, товарищ Громов, мнетесь, а проверили людей, причастных к пироксилину?..
Я не смог ответить утвердительно.
Надо отдать должное, Юзеф Леопольдович развил бешеную энергию: каждый шаг шахтеров стал известен нам. Правда, насчет ареста по списку он не заикался: в горкоме КП(б)У его охладили, и прокурор города воспротивился.
В ходе повторной проверки всплыл на свет некий Станислав Юркин. Наше внимание привлекли некоторые подробности его биографии. В прошлом офицер саперных частей. Побывал в белогвардейской армии Булак-Булаховича. Теперь, естественно, старался не вспоминать о прошлом. Жил с женой в центре Красного Лога. Работал бригадиром взрывников в смене. Жена спекулировала на местном вещевом рынке.