Красота! Живи да радуйся.
— Ты, наверное, голоден, Петя? — заглянула за перегородку Степановна.
— Есть маленько.
— Тогда садись за стол, поснедаем. У меня каша на молочке сварена, пироги остались. Сейчас самовар поставлю. Посидим, чайку попьем, поговорим. Не волнуйся, тайны выпытывать не собираюсь, — засмеялась женщина.
Глава 5
На другой день Петр вышел из дома пораньше. Хоть и говорил Колычев, что дорога займет около четверти часа, но лучше взять с запасом. Вдруг что по пути произойдет. Негоже начинать на новом месте с опоздания.
В здании губрозыска он пришел в полвосьмого. Колычев уже был в кабинете. Сидел с задумчивым видом и грыз карандаш. Перед ним лежал чистый лист бумаги.
— Ты чего такой озабоченный? — спросил Елисеев.
— Отчет пишу. Начальник с утра пораньше озадачил.
— А сдавать когда?
— Так сегодня и надо. Какой-то новый циркуляр из Москвы прислали, а мы мучаемся! — Он в сердцах ударил по столешнице кулаком. — Как же я ненавижу все это бумагомарание! Бюрократы хреновы! Чтоб вы сдохли!
— Без отчетов тоже нельзя, — примиряюще заметил Петр. — Там, наверху, без них картина не сложится.
— Понимаю, — вздохнул Колычев. — Но мне лучше с тремя Чесноками схлестнуться без оружия, чем один такой отчет написать. Веришь — весь мозг мне высосал!
Он открыл сейф и извлек из него револьвер.
— Держи, теперь это твой наган. Будешь с ним на уголовную братию ходить.
— Спасибо! — принял оружие Елисеев. — А патроны?
Борис высыпал на стол целую горсть патронов.
— Забирай. Этого добра у нас хватает. А вот это удостоверение. Храни как зеницу ока, чтобы в нехорошие руки не попало.
«Агент уголовного розыска третьей категории», прочитал Елисеев название своей новой должности и вопросительно поднял взгляд. Колычев правильно истолковал его жест.
— Знаю, что не густо, но сам таким начинал. Не журись, все от тебя будет зависеть. Если за два месяца испытательного срока себя проявишь, получишь вторую категорию, а то и сразу первую. Я, брат, за месяц управился: крупное дело раскрыл. Шум-гам на всю губернию стоял. — Он мечтательно зажмурился.
— Посмотрим, — кивнул Елисеев.
Теперь, с удостоверением и оружием, он ощущал себя полноценным сотрудником уголовного розыска.
— Слушай, Борис, а можно еще одним револьвером обзавестись? Мне бы что-нибудь небольшое, карманное, навроде «бульдога»? Чтоб под патрон нагановский был…
— Решим вопрос, — сказал Колычев. — Я и сам такой же при себе таскаю. Вещь полезная: в глаза сходу не бросается, да и во время перестрелки не помешает. Когда ты еще наган перезарядишь…
— Вот спасибо! — обрадовался Петр.
— Первое время работать будешь под моим руководством. Я тебя со всеми нашими познакомлю и расскажу, что и как нужно делать. Если что-то будет непонятно — спрашивай.
— Договорились.
— Занимай свободный стол. С этого дня он в твоем полном распоряжении. Документы будешь хранить в сейфе, вот дубликат ключей. За ними тоже присматривай: тут столько народа мечтает в него заглянуть…
— Свои?
— И свои, и чужие. Как говорил товарищ Дзержинский: «человеку нужно доверять, но проверять». Все, скоро планерка. Пошли. Начальник тебя ребятам представит.
Кабинет товарища Янсона отличался от кабинета Колычева только размером (он был чуть побольше) и наличием старого продавленного дивана, на котором разместились трое незнакомых Елисееву сыщиков. Еще двое сотрудников заняли табуреты. Собравшиеся с интересом глядели на новичка.
На стене кабинета висела выполненная от руки карта губернии, над сейфом — портрет Ильича в прямоугольной рамочке. Товарищ Янсон сидел за столом, читая документы и делая время от времени пометки.
— Разрешите? — спросил Колычев, стоя на пороге.
— Заходите. Еще минута, и начнем, — кивнул начальник губрозыска.
Елисеев еще раз удивился, насколько хорошо товарищу Янсону дается русский язык. Не скажешь, что латыш. Наверное, обрусел рано.
Закончив, Янсон отложил документы.
— Приступим, товарищи. Сначала радостное известие. У нас пополнение: из Нивинского волостного отделения милиции к нам переведен новый сотрудник — Петр Елисеев. Думаю, вы о нем уже слышали. Товарищ Елисеев очень помог нам при задержании Чеснока, а вчера отличился на вокзале, ликвидировав особо важного преступника.
— Так это он Пичугина сделал? — удивился здоровенный, богатырского сложения мужчина в вытертой кожаной куртке.
— Он, товарищ Бурко. Причем, прошу отметить: действовал в одиночку и без оружия.