— Странно — хмыкает Брысь — я считал, что собаке можно дать команду — и она подчинится.
— Только если это нормальная собака и обучена понимать язык. Тогда она команду выполняет. Но то грамотная собака — а этот — дикарь, да еще и тупой. Вот представьте — как бы отнесся майор, если бы я схватил его за шиворот, да еще орал бы что-то на суахили или на чем там любит изъясняться ваш снайпер? Мне кажется, что майор отнесся бы к таким действиям неодобрительно.
Брысь посмеивается. Пример ему понравился. Только я подозреваю, что именно на суахили он команды понял бы как раз.
— Похоже, тут все. Поехали? — спрашивает Серега.
— Поехали. Вы к слову знаете, где эта собашница проживает?
— Знаю — удивленно говорит Бурш.
— Значит, подтвердите нарушение пункта о намордниках.
— Может не стоит давать делу ход?
— Стоит. Поверьте — стоит — уже неуклюже залезая в машину, ответствует майор — Вы с нами или остаетесь?
— Лучше пройдемся — говорит мой коллега.
— А, ну бывайте!
Бурш, обращаясь к нашим щенятам, внушительно выговаривает торжественным тоном: 'Сия у нас победа может первая назваться, понеже над морфом псоглавым таковым никогда такой не бывало'.
И угощает свою Исиду чем-то вкусным. Приходится не отставать.
Ага, значит все в порядке, раз он пустился выдавать фразочки на архаичном языке. Любит он таковым щегольнуть, но только в спокойной обстановке.
— Нам здорово повезло — замечаю я на тот случай, если коллега чего не понял.
— Вы даже не представляете себе, насколько вы правы — распутывая переплетенные разыгравшимися детенышами поводки, отвечает Бурш.
— Почему же, видывал я уже несколько собак-морфов.
— Половину на снимках других поисковых групп, часть из БТР, а вот в атаке непосредственно на вас сколько?
— Трех.
— Только, увы, тогда вы были в составе охотничьей команды, потому думаю, что не прониклись толком, не восчувствовали — ехидствует коллега.
— Почему же не проникся? Я, конечно, не знаю, что это за бразильяна такая, о которой майор толковал, но что касается хищников породы псовых — все-таки не совсем уж до ушей деревянный.
— Бразильеро. Фила бразильеро. Есть такие песики — особо крупные, специально выведенные для охоты на человека. Полагаю, вы таких и не видали, их к счастью пока еще мало. Кане корсо, мастино наполитано… Как было написано на одном из сайтов — я сейчас процитирую 'Считается, что предки мастино выступали на древнеримских аренах в битвах со львами, быками и другими животными, включая христиан'.
— Что так и было написано?
— Слово в слово. Ручаюсь.
— Мда, и раньше знал, что собашники — люди головой бабахнутые…
— Полегче, коллега, полегче. На тот случай — если вы не заметили — тут Бурш ехидно подмигивает — вы как раз разговариваете с собашником, да и сами вы собашник.
Хотя отчасти вынужден согласиться — кретинов среди собаковладельцев много. Причем особенно у нас. Не так давно знакомым подарили как раз такого песика — из перечисленных. Группа пород 'собаки с особо мощным укусом'. Так представляете, вероятно. Вот им песика подарил разочаровавшийся в нем банкир — представьте, за три месяца на даче песик никого не разорвал. Пикантно?
— Не очень. Собачьи укусы я видал, лечить даже приходилось.
— Чьи к слову укусы были? — профессионально заинтересовывается Бурш.
— Кокер-спаниель, пудель, овчарка.
— Не серьезно. Собачки-то мной названные специально предназначались людей драть. Но при этом те, кто породы выводил, все-таки с головой дружили, потому старались вколотить псам, что не каждого человека надо рвать, а только того, на кого хозяин укажет. А у нас очередной придурок с деньгами покупает такое мощнейшее оружие — на манер гранатомета, пожалуй — и при этом еще и не доволен, что его гранатомет сам по себе не стреляет когда вздумается. Ему даже в голову не приходит, что в случае такой неуправляемости — он сам первая мишень. Потому как именно он рядом всегда. К слову владельцы и их семьи как раз чаще всего страдают. Недалеко ходить — виденная нами старуха по краю ходит — ротвейлер вообще мужская порода, то есть признает над собой только еще более брутального самца, чем он сам. А уж ротвейлер — брутальный до чертиков. Значит, бабку обязательно накажет как-нибудь.
Бурш задумчиво смотрит туда, куда пес уволок свою 'хозяйку' и продолжает грустно: 'К тому же многих собак надо выгуливать, как следует — чтоб устали, а не до кустиков и обратно. Тот же ротвейлер — ком мышц, мышцы работать должны. Иначе собака дуреет, мощь ее распирает. И с алабаями та же история — пять часов в день выгуливать надо и с кавказцами, даже с мелкими стаффордширами и бультерьерами… Да впрочем ладно, что я тут лекции читаю. Нашим-то мамзелям гиподинамия не угрожает'.