- Нормально. - Дмитрий в два присеста поднялся. Грудь ощупывать не стал, - без того знал, что там расплывается приличных размеров кровоподтек. - Первая цель - это хорошо… Значит, выдвигаемся ко второй!
Но Виталик без того уже смотрел в направлении дома, в котором, по словам Семы Кулака, останавливался на постой Атаман. Это и было их второй целью - возможно, даже более важной, нежели первая. Увязая ногами в густо поросших грядках, они ринулись к цели номер два. На бегу вновь чуть разошлись в стороны. При этом краем глаза Харитонов рассмотрел в шагах тридцати каску Гриши Росомахи.
- Атас, Димон!
Мелькнувший в одном из окон ружейный ствол Виталик заметил раньше, но быстрее отреагировал все-таки Дмитрий. Впрочем, и он несколько запоздал. На миг опережая его очередь, гулко ударил выстрел. Картечь свистнула над самыми головами, с треском накрыв ветхонький заборчик. Ответные очереди «кандагаровцев» в щепки разнесли раму, утонули в комнатной темноте. К пулям Дмитрий добавил выстрел из подствольника, переместившись на пару метров левее, в то же окошко послал вторую гранату. В доме громыхнули взрывы, вперемешку с дымом наружу посыпались щепки, известь и стекла.
- Кажись, копец орлам! - Виталик, не останавливаясь, бросился дальше, на ходу добил ворочающегося возле миномета подранка. Дмитрий обогнул избу и почти нос к носу столкнулся с парочкой бритоголовых людей. Один из них, заметив Харитонова, метнулся в сторону, второй попытался выстрелить. Однако реакции его в значительной степени уступали рефлексам Дмитрия. Очень уж долго он соображал, и очень уж долго поднимался в его руках тяжелый «Калашников». Между тем, Харитонову и поднимать ничего не понадобилось. Одно мгновение, и сдвоенный выстрел разворотил грудь бандита. Еще пара пуль заставила споткнуться убегающего. Из оконного, курящегося дымом проема вывалился очередной удалец с помповиком, но на него «кандагаровец» даже не стал тратить пулю: ногой свирепо пнул в живот, тут же завершил «двойку» ударом приклада в висок. Скорее всего, бандиты даже не успели понять, каким образом они умерли, - настолько все произошло стремительно. Сердце Харитонова выдавало верных полторы сотни ударов в минуту, но это было делом привычным. Непривычным было то, что атака напоминала ему дурное подобие компьютерной игры. Подобием цунами они продвигались по заросшим улочкам деревеньки, сметая все на своем пути, хирургическим огнем подавляя малейшие очаги сопротивления, оставаясь при этом совершенно неуязвимыми. Крылось в этом некое настораживающее несоответствие. Они опережали бандитов буквально во всем, и именно эта обманчивая легкость начинала все больше беспокоить Дмитрия.
- Всем удвоить внимание! - сипло приказал он. - Сергунь, кто-нибудь уже бежит из села?
- Человек пять пыталось удрать. Я их у вольера подсек, троих положил, остальные отступили.
- Что видишь сейчас?
- Да почти ничего. Сначала выскакивали из домов, теперь затаились. Хотя…
- Что?! - нетерпеливо спросил Дмитрий.
- Наблюдаю легкое копошение в районе вышки…
- Понял тебя! Наблюдай дальше… Марат, слышишь меня? Сходимся возле вышки. Осторожность максимальная!…
Пожалуй, проснулся он одним из первых. Природная чуткость заставила его поднять голову, когда в деревне царила еще полная тишина. Видимых причин для беспокойства не было, и все-таки в груди поселилась неясная тоска - предчувствие чего-то грозного и неотвратимого. Это было столь непривычно, что поначалу Лесник даже решил, что заболел - подхватил какой-нибудь вирус гриппа, а то и клеща энцефалитного. Не менее получаса он пролежал, прислушиваясь к неясным ощущениям, пытаясь разгадать причину нахлынувшего дискомфорта. Когда стало совсем невмоготу, поднялся и, ополоснув лицо, беззвучно оделся. Сняв с крючка свой любимый карабин, забросил за спину. Будить спящих на лавках людей не стал. Вместо этого приторочил к поясу тяжелую кобуру с «Кольтом» и вышел на крыльцо. Именно в эту минуту в вольере и завизжали расстреливаемые псы. Какое-то время Лесник непонимающе взирал на далекую бойню, а после метнулся обратно, пинками принялся поднимать с лавок сонных братков.
- Ты чего, в натуре, взбесился? Что стряслось-то?…
Он не отвечал. Сорвав со стены рацию, торопливо защелкал тумблерами, вызывая посты. Кажется, предчувствия его не обманули. Ни один из постов не ответил - Ни Сема Кулак, ни Шуша, ни Гарик. Это было уже совсем скверно. Впору было ударить в набат, хотя и с этим они, скорее всего, запоздали…
А чуть погодя, на западной окраине громыхнули взрывы, послышалась беспорядочная стрельба.
- Занимаем круговую оборону! - шикнул он на перепуганных братков. - Из дома пока не высовываться!
- А где Атаман?
- Хрен его знает. Но если эти уроды взяли вышку и покоцали собак, на улице нам против них не выстоять.
- Да кто они-то, Лесник?
- Кто? - он на секунду задумался, и легкое подозрение гусеницей зашебуршилось в голове. - А ведь, кажись, я знаю, кто это!
Он зло оскалился. За вспышкой озарения замаячила и реальная возможность спасения. Теперь он уже не сомневался, что в лагерь к ним заявились друзья девушек. Сначала та парочка, теперь вот и основной отряд «освободителей». И если дошли так быстро, если сумели пройти мимо Семы Кулака, значит, силы у них действительно немаленькие…
- Баб надо брать! - гаркнул он. - Тех двоих! Будем держать их при себе, сумеем вырваться.
- А тот, что в яме сидел? - это спрашивал уже Рот. - Может, и его прихватить до кучи? Он ведь из той же компании.
- Молоток! Верно мыслишь. - Лесник торопливо кивнул. - Так и сделаем. Сейчас оглядимся и осторожно выберемся через окна. Потом броском до избы Горбуньи, заскакиваем внутрь и кладем всех на пол.
- А потом?
- Потом суп с котом. Главное, чтобы был на руках лишний козырек.
- Типа, значит, заложниц?
- Точно, с ними нас никто не тронет… - Лесник не договорил. Видимо, где-то высоко наверху ударил неведомый гонг, и просыпалась вниз последняя жизненная песчинка. Срок, отмеренный везучему братку, истек, и разом две гранаты, пробив стекла, влетели в дом. Кажется, что-то еще успел крикнуть Убогий, метнулся к печке Рот, но на этом все и закончилось. Два взрыва полыхнули практически одновременно, густо окропив комнату осколками, каждому из присутствующих с гарантией подписав смертный приговор. Лежа возле окна и захлебываясь собственной кровью, Лесник разглядел, как, раздвигая дым, в горницу ввалились две обряженные в камуфляж фигуры. В руках у мужчин были незнакомые автоматы с утолщенными стволами, на головах красовались каски, подбородки венчали миниатюрные микрофоны.
- Смотри-ка, двое еще живы. - Лосев, а первым ворвался в дом именно он, без колебаний поднял свой винторез. - Извини, браток, но языки нам сегодня без надобности…
Это и было последнее, что услышал Лесник. Бесшумная очередь брызнула прямо в глаза, потушив зрение и жизнь, превратив весь видимый мир в единую чернильную мглу.
Глава 27
В отличие от Лесника полковнику повезло значительно больше. Когда-то его сон охранял верный Волк, но чертов гость прикончил пса, и теперь с полковником неизменно оставалось только двое его людей. Они были неплохими стрелками - эти двое, однако защитить его все-таки не сумели. Когда нападающие обстреляли дом из подствольников, оба оказались серьезно ранены. Гранаты, рванувшие в разных углах комнаты, посекли их осколками и контузили самого полковника. Контузили, но не убили. Подобно Гитлеру, его спас массивный деревянный стол и вставшая на пути осколков лавка. Оглушено мотая головой, он приподнялся над полом и, сделав над собой усилие, метнулся за сложенную горкой поленницу. Именно она уберегла его от очередей, которыми ворвавшиеся в дом чужаки щедро причесали комнату. Барсука, попытавшегося сорвать со стены ружье, пули достали на полпути, настигли они и второго охранника, а вот полковника, свернувшегося эмбрионом в пыльном уголке возле печи, пули не тронули. Конечно, ничто не мешало атакующим сделать пару шагов и рассмотреть его, но незнакомцы спешили и, ограничившись беглым осмотром горницы, тотчас покинули дом. Если бы полковник верил в Бога, то наверняка бы помолился, но он верил лишь в себя и свои силы, а потому не стал дожидаться прихода очередных гостей, поспешив выбраться из спасительного угла.