Несмотря на козни стихии, заплыв продолжался. Очертания островка виднелись все отчетливее, вот только переменчивыми были они. То впереди мелькала каменная глыба, что торчала из глубин, то на ее месте виднелась правильная полусфера с глазом-иллюминатором посредине. Мгновение и это снова был камень, к тому же напоминающий своими очертаниями древний замок. Еще чуть-чуть и все опять менялось. Налетал на скалы ураган, вздымались волны щупальцами неведомого чудища морского…
Конечно, островок менялся исключительно в его воображении, медведя подобные видения не посещали. Тот видел скалистый берег, узкую полоску песчаного пляжа, заваленного огромными валунами, о которые разбивались воды бурного моря.
Случилось. Длинные когти вцепились в камень, да с такой силой, что тот попросту рассыпался. Воспользовавшись ситуацией, налетела новая волна в последней попытке оттеснить зверя или хотя бы сбросить седока. Возможно, у нее бы и получилось, но медведь уже стоял на песчаном дне.
Все. Путешествие подошло к концу. Он свалился с покатой спины животного, упал на мокрый песок, чувствуя страшную усталость, будто не его везли через пролив средь своенравного океана, а он нес на своей спине большущего зверя.
– Привал! – выдохнул он, растягиваясь на крайне неудобном ложе, вот только полноценного отдыха не получилось.
Рядом с ним на большой и абсолютно черный валун опустилась чайка. Взглянула на человека, на медведя. Нервным рывком подняла крылья, будто пожала плечами, прокричала что-то на птичьем наречии и улетела. Он же, воспринимая крик, как предупреждение, заставил себя подняться, сел. Нащупал меч, что провалился в расщелину между камнями, крепко взялся за рукоять, физически ощущая, как возвращаются растерянные во время изрядно утомительного путешествия силы.
Глава 7
Веселая, отдохнувшая, чуточку счастливая и буквально переполняемая предвкушением приближающейся сказки она открыла глаза. Во все еще сонное сознание проникли звуки: приятный хруст свежего снега под чьими-то ногами, шорох, возня. Что-то противно заскрипело, не иначе как отодвигали ржавый засов. Глухой удар, похоже, что-то упало. Мгновение тишины, а после скрежет замка.
Дверь открылась. Колебание воздуха вызвало печальный перезвон. Это сосульки, что украшали собой помещение, синхронно покачнулись и задрожали, будто сотня камертонов, потревоженных молоточками. В тот же миг комнатка преобразилась, наполнилась мелодией, тихой, чуточку сентиментальной, но нежной и удивительно приятной.
В дверном проеме показалась молодая девушка – платиновая блондинка с безупречной фигурой и тонкими чертами лица. Особой прелести и некоторой загадочности незнакомке добавляла благородная печаль, которую не скрыть никаким макияжем, но более всего в глаза бросалось платье. Пышное, насыщенно-лилового цвета, щедро украшенное перьями, кружевами, оборками, с расшитым корсажем, оно выглядело дорогим и шикарным, но казалось совершено не к месту, будто из другой эпохи оно, или просто из другой истории.
Перезвон сосулек окончательно утвердил в своих правах отличное утреннее ее настроение. Продолжая счастливо улыбаться, она потянулась, повернулась на бок, понимая, что меньше всего на свете ей хочется выбираться из-под одеяла.
Цветным пятном средь абсолютной белизны и легкой полупрозрачности девушка в роскошном платье проплыла по комнате. Остановились в шаге от постели.
– Простите, вы уже проснулись? – яркая незнакомка вздрогнула, затравленно огляделась и вдруг присела в глубоком реверансе. Задрожала, как осенний лист, окинула себя взглядом, покраснела.
– Да, только это, как-то не то… – она, то ли гостья, то ли пленница тихо хихикнула.
Девушка смущенно кивнула, ретировалась и буквально через мгновение вернулась. Теперь на ней было свободное белое платье, расшитое светло-синими нитками. Краска на щеках обернулась румянцем и это хорошо, очень уж он гармонировал с новым нарядом.
– Так гораздо лучше, – ободряюще кивнула она и нехотя выбралась из пухового гнездышка. Вопросительно взглянула на незнакомку, та предупредительно кивнула и указала рукой на ширму, что появилась просто у изголовья кровати.
Вряд ли можно найти женщину, которую не радуют обновки. Вот и она спрыгнула на пол, весело захлопала в ладоши, бросилась переодеваться. Выглянула из-за синей с серебряной вышивкой занавески, благодарно кивнула, улыбнулась, по-доброму, по-настоящему, да иначе и быть не могло, ведь все ей нравилось, все ее устраивало.
– Здорово! Но что дальше? – не утерпела она.
– Мне велено проводить вас в тронный зал, – прошептала девушка.