Затем «адмирал» ушёл, а Стрижаков объявил по трансляции, что план полёта меняется. На саму «Европу» мы заходить не будем, а только посетим «европейскую» заправку.
Жаль, конечно! Я хотел посмотреть эту станцию, ну да какие мои годы! Ещё насмотрюсь. И сам Юпитер тоже никуда не денется: уже сейчас его, даже на глаз заметно сплющенный, шар великолепно наблюдался в оптике.
Ольга Макарова.Мы ещё и не прибыли на Маркизу, а работы уже прибавилось, так, что на разминки почти не оставалось времени. Честно говоря, если бы не Лена, я бы и вовсе бросила тренировки. Но та заходила в каюту, чуть ли не силой отрывала меня от компа, где ждали осмысления свежие, только, что полученные данные экспедиции, заставляла переодеться и конвоировала в спортзал. Конечно, она была права, я и так проигнорировала предупреждение доктора Хабибуллина. И мне нужно было больше заниматься организмом, а не работой. И я смирилась, хотя, однажды даже была близка к тому, чтобы нагрубить подруге. Но сдержалась и мысленно попросила у неё прощения.
Вот ведь, пробивная дама! Не случайно у неё всё получается в бизнесе и в жизни. И Томка её — просто чудо! А мы с Питером детей так и не завели, всё некогда было. Ничего, судьба дала мне второй шанс.
Кстати, после тренировок и голова работает лучше. Точно-точно! Как бы только времени на них тратить поменьше? Иногда я подхватывала Сергея, и тогда мы устраивала с ним спарринг. Класс русбоя у нас был примерно одинаково низкий, и Лена не скрываясь, хохотала над нашими потугами изобразить крутую схватку. Да ещё и Сергей работал не в полную силу, из деликатности, что ли? В конце концов, Лене надоедало, и она прекращала бой: «Стоп, стоп! Ну что, разогрелись?» И показывала ним класс. Даже вдвоём мы не могли с ней не то, что справиться, но даже и провести до конца удар или приём. Заканчивалось это всегда одинаково: имитация двух добивающих ударов, и два свежих «трупа», охая, плетутся в душевую.
А мы ведь с Серёжей почти ровесники, правда, когда познакомились несколько лет назад на Земле, я была уже страхолюдной старушенцией, а он такой же, как сейчас. Вообще, теория «вложенных пространств», что незаслуженно приписывается мне, это наше совместное творение. Но Сергей отказался фигурировать в списке авторов и соавторов, и мне пришлось одной тянуть весь этот воз конференций, симпозиумов и номинаций. Не говоря уже о руководстве институтом, которое и вовсе не оставляло мне времени для научной работы, пока я не подобрала дельных замов.
Впрочем, с него достаточно и открытия «снарков», точнее, их свойств. За это и сотни Нобелевских премий не жалко. Может быть, когда-нибудь он их и получит, а пока, как и всё руководство «Элементов» предпочитает оставаться в тени. Да и про само существование этих уникальных квази-порталов знают очень немногие. Это как раз тот случай, когда поговорка: «нет ничего практичней хорошей теории» оправдывается в полной мере. Поэтому и часть моих работ, которыми я могла бы с полным основанием гордиться, до сих пор засекречена. Не изжиты ещё на Земле режимы, могущие пожелать использовать снарки, это открытие тысячелетия, в своих низменных целях, а на не всеобщее благо.
Скоро юпитерианский портал, а там, через несколько часов и Маркиза. Вещи, впрочем, уже собраны, первый в её жизни скафандр, при участии команды, подогнан. Не будет же она там всё время сидеть взаперти? И ей захочется осмотреть своими глазами творения неведомых инженеров. И даже потрогать их.
Неужели, правда, когда-то миллионы лет назад они свели планету с орбиты неведомого солнца и отправили в путешествие по Вселенной? В опасении катастрофы ли? Или по другой причине? А может всё гораздо проще: эти сооружения просто атмосферные заводы или ещё что-нибудь? Скажем, Маркиза по трагической случайности вылетела из своей системы в результате визита в неё чужой звезды. Жители, поняв, что в ближайшее время им грозит смерть от холода, решили построить установки глобального обогрева планеты. И не успели… Или успели, но всё равно погибли, поскольку… Ничего, разберёмся!
С потолка раздался голос бортового компа:
— Ольга, к вам Сергей. Открыть дверь?
— Да, да, Маруся, пусть заходит.
Дверь сдвинулась, и появился улыбающийся коллега:
— Привет, Оль! О, ты купалась, не помешал?
— Нет, не помешал, я уже и волосы высушила.
— Отлично! Что же, собирайся, через полчаса пересадка.
— Как, пересадка? Ведь ещё «заправка», потом тоннель, а потом только…
— Нет, мы пересаживаемся на «Буджум».
Владимир Петрухин.«Буджум» был не цилиндрической формы, как обычные земные суда и не сигарообразной, напоминающей рыбу, как космические корабли Репторов. Наш, склонный к чётким формулировкам, преподаватель матана назвал бы его «эллипсоидом вращения». В общем, слегка сплюснутый шар. Идентичные маршевые двигатели на полюсах. В диаметре по «экватору» он был чуть меньше, чем «Алебарда» в длину. Не гладкий, а покрытый чешуёй, как музейная «Дори». Естественно, ведь внешняя его броня выращивалась по методу Репторов. Нам рассказывали на лекциях, что заложили «Буджума» на стапелях «Орбиты-3», а потом, когда каркас и часть внутреннего устройства были готовы, отбуксировали на южный полюс Луны. А там уже доделывали силами заказчиков. Конечно, вы знаете, кто были эти заказчики.