«Алебарда» никуда не летит, а остаётся в коллекторе Системы вместе с «Мечом». От «Меча» отстёгивается отсек «тёплого» трюма, предварительно оборудованный, как база исследователей. К этой базе пристыковывается челнок и выводит его из коллектора к ледышке. По размерам он должен пройти. Итого: не нужно гонять туда-сюда «Алебарду», все три челнока сохраняют функциональность, мы получаем приличную базу на койпериде, где будут созданы все условия для работы и отдыха исследователей. «Тёплый» трюм оборудован и шлюзами и средствами крепления к поверхности. Добавить ему источник энергии не проблема.
Есть и минус: недовольство Сколика. Без этого отсека его любимый «Меч» потеряет эстетическую законченность форм. Я бы пообещал ему по возвращении домой точно такой же, да, кажется, их вообще больше не делают. Ничего, зато на его место можно два дополнительных бустера поставить. Нужно будет предложить Гюнтеру этот вариант.
Пока будущая база спешно оборудовалась, ребята имеющимися силами пытались пробиться через завал в тоннеле. Челноки только и возили туда-сюда батареи от ранцевых лазеров: сюда на зарядку, туда уже заряженные. Через двенадцать часов завал был пройден, но за ним оказался следующий. Я приказал остановить работы и отдыхать.
Второй завал оказался небольшим, но после него тоннель раздвоился, затем ещё раз. Большинство этих отростков заканчивались капитальными тупиками. В головы исследователей, да и в мою пришла мысль, что, похоже, эти тоннели строили не Репторы, а кто-то иной. Зачем Репторам строить тупиковые проходы? Да и не могут тоннели во льду продержаться миллионы лет, даже при таких низких температурах и почти полном отсутствии силы тяжести. Впрочем, мы военные, а не учёные.
Я спросил мнение Барсика, всё же он в какой-то степени обладатель аватары «12-го», лунного мозга Репторов. Кот помялся и ответил в том смысле, что экипаж «Яйца» к моменту прибытия на этот койперид был слишком стар, чтобы возводить бессмысленные излишества. А смысла он как раз и не видит. Кроме того, исходя из архитектуры тоннелей, очевидно, что их копали снаружи. Значит, мы идём по следу конкурентов. Печально.
Владимир Петрухин.Ну и ладно, что нашли его немцы. Зато мы с Фаридом его первые потрогали. В этот раз был не просто завал. Тут тоннель выходил, наконец, к корпусу космического корабля. Освобождённый от миллионолетнего льда, чешуйчатый корпус легендарного «Яйца» поблёскивал подобно чёрному антрациту в конце пройденной нами выработки. Мы выключили лазеры и, не дожидаясь пока разойдётся туман, устремились к артефакту.
— Не трогай! — предостерёг меня Фарид. — Он слишком холодный.
И переключился на корабельную волну:
— «Алебарда»! Дошли до корпуса. Он, репторская работа.
— Принято! — донесся по радио после небольшой заминки голос адмирала.
Похоже, взял манипулятор у вахтенного. Когда он вообще спит? Такое впечатление, что всегда в рубке вместе со Стрижаковым.
— Повреждения корпуса? — продолжил между тем Кондратенко.
— Не вижу. Обычная чешуя, как у всех репторских судов. Блестит, как новая. А тоннель заворачивает и идёт теперь вдоль корпуса.
Как он, Фарид, разглядел? Ну, востроглазый! А мне показалось, тут уже тупик.
— Молодцы! И хватит на сегодня, хлопцы, — раздалось в наушниках. — Смена уже летит, не столкнитесь с ними.
— Принято, завершаем работу! — ответил Фарид на правах старшего. — До связи!
— До связи! — попрощался и адмирал.
Вы сильно ошибаетесь, если думаете, что наш труд был подобием шахтёрского. Шахтёр хоть крепко стоит на ногах или коленях, в крайнем случае. Для нас же зафиксироваться было главной задачей. Судите сами — силы тяжести почти никакой нет, а значит, к поверхности тебя и не прижимает. Попытка «пойти» ногами возносит тебя к потолку тоннеля. Ну, или к стенке. Чувствуешь себя куском льда в чашке. Передвигаться можно только используя двигатели скафа.
Впрочем, на «Алебарде» кто-то сразу придумал приспособу: телескопические штыри. Они устанавливаются враспор стенок тоннеля и образуют желанную надёжную опору. Уцепившись за них уже можно включать лазеры и испарять завалы. Но фиксироваться надёжно: поток газа может запросто сорвать тебя с насеста и швырнуть подобно пуле вдоль по тоннелю.
Мы перевесили ранцы лазеров в походное положение, дали несколько импульсов двигателями скафов и полетели не спеша по тоннелю, подсвечивая его наплечными фонарями и изредка корректируя траекторию. Не спеша потому, что нам навстречу уже, кажется, вылетели немцы, и столкнуться с ними было бы полным непрофессионализмом. Миновали сужение на месте первого завала, и мне на мгновение показалось, что я лечу по кишке гигантского ледяного червяка. Я потряс головой…