Выстрел, удар в плечо, плохо я воткнул рог, почва слишком каменистая. И вот уже сел неловко тот бравый командир на склон моего холма, склонив голову и едва дергая рукой, где раньше был меч. А его отряд и вовсе залёг. Точно я стреляю, ещё с сержантской, не хотят вражеские вояки моего свинца в грудь! Каждый боится стать следующим. Где же ваше презрение к смерти, солдаты? Вы же за какие-то там идеалы сепаратизма сражаетесь? Или вы наёмники и ваш идеал — полфута серебряной проволоки за бой? И ещё три фута при увольнении? Нам-то поменьше платят.
Тем временем мои соратники, почуяв поддержку, активизировались: стрелы полетели в спины штурмовавших холм. Пару раз ударило и огненным боем, без особого, правда, результата — далеко. Я же, не видя пока достойных целей для пары оставшихся жаканов, взял две трубки заряженные дробом и с малым интервалом хлестнул по залёгшей цепи, оказавшихся ныне под перекрёстным огнём сепаратистов. Только пух полетел! Да ещё яростные вопли задетых врагов порадовали мой слух! С такого расстояния, конечно, никого не убил, но вырванные перья, свинец под кожей и обильное кровотечение, это вам не на насесте в таверне пиво пить. Кажется, вам ещё и за ранения отдельно платят? Чем мог — помог! Но не наглейте и вперёд не лезьте. Авангард отправлю туда, где говорят, никакие деньги никому не нужны!
Пока там вражеские командиры разбирались и поднимали теперь уже почти весь личный состав в атаку на меня, да ещё не только в лоб, но и с обходами по флангам, я успел перезарядить остывшие трубки. Итак, у меня снова двадцать выстрелов, я зол весел и невредим. И, слава Учителям, кажется, ещё немного поживу…!»
Вот так под воспоминания о славном прошлом и вернулся к Пёстрому во двор. Смотрю, он распекает стоящую с повинным видом молодёжь. И моя потеря перед ним лежит на земле. Меня увидел, обрадовался. Ему-то не нужно объяснять, что такое пороховая трубочная укладка, которую юнцы обнаружили в высокой траве около того места, где я грузился. Сами обнаружили и сами ему принесли, между прочим! Зря я на ребят подумал. А ругался барон больше для проформы: «почему раньше не нашли?» Хотел уже верхового вдогон посылать, а тут я сам вернулся! Ну, и слава Учителям!
Василий Кондратенко.Неуправляемые «Алебарду» и «Меч» поставили на низкую экваториальную орбиту планеты. Но, не надеясь на нашу сознательность, конвоиры не ушли, а только несколько отдалились, по-прежнему бдительно приглядывая за непрошенными гостями. Во всяком случае, жерла их излучателей были постоянно направлены на нас. Ремонтники и привлечённые из экипажа ударно потрудились, повреждённое оптоволокно было заменено менее, чем за сутки. Тесты теперь показывали полную исправность маршевых двигателей и готовность к бою аннигиляторов. Но по понятным причинам опробовать мы ничего не стали. Пускай оппоненты думают… Кто их знает, что и как они думают? Если они умудрились как-то нанести нами такой хирургический удар, то возможно, для них не секрет и то, что мы починились. Может быть не секрет и, что мы могли контратаковать даже в ручном режиме.
А вот планета оказалась уникальная! За последнее время, каких мы только не видели, но такая попалась нам в первый раз. Обращаясь вокруг своего красного солнышка с периодом меньше месяца, она оставалась всегда повёрнута к нему одним полушарием, на котором царил вечный день. Соответственно другое было погружено во тьму, которую рассеивал иногда только другой компонент системы тоже красный карлик, близнец первого. Эти два миниатюрных солнышка обращались вокруг общего центра тяжести, и каждый имел по несколько планет.
Так вот, во всей системе имелась только одна «живая» планета, вокруг которой мы ныне и нарезали витки в ожидании компетентных носителей разума, как будто призванных роботами решить нашу судьбу. На исследовании планеты мы и сосредоточились. Она оказалась немного меньше Земли, Холодное её полушарие было покрыто вечными льдами, образующими нечто вроде земного антарктического купола, только значительно больших размеров. Ледники, впрочем, выползали языками и на освещённое полушарие, оканчиваясь частично в океане, частично на трёх материках. Впрочем, может быть эти материки и соединялись в единый под ледяным покровом «антарктиды».