— Если только у тебя нет плана получше. — Кейн висел между Дреном и Хасаном, когда они несли его вниз по лестнице из квартиры Яс. Каждый шаг отдавался болью в ребрах Дрена, но он ничего не говорил. Небольшая боль была ничем по сравнению с тем, что планировал сделать Кейн.
— Я согласен с парнем, — добавил Хасан. — Это кажется неправильным.
Они остановились внизу. Кейн посмотрел на них:
— Я тоже не хочу этого делать, но если Избранная жива, какая есть альтернатива? Если принцесса не доберется до Мейгора, мейгорцы не вступят в войну, а нам нужна их помощь, если мы когда-нибудь собираемся победить Черепов. Мы не можем позволить моему отцу выдать место встречи.
— Да, но... — сказал Дрен.
— Но ничего. У нас нет выбора. Нам нужно защитить место встречи.
— Я это ненавижу, — сказал Хасан.
— Как и я, — сказал Кейн.
Дрен открыл входную дверь и осмотрел улицу. Там было пусто, как и следовало ожидать после наступления комендантского часа. Идеально для безумия, которое они собирались совершить:
— Все чисто.
Кейн глубоко вздохнул:
— Давайте покончим с этим.
Выйдя на улицу во время комендантского часа, можно было быстро попасть под арест. Проблема была в том, что нужен был Череп, который бы увидел, как ты это делаешь. В нескольких улицах отсюда, на пересечении Хаусман-стрит и Кресс-роуд, был контрольно-пропускной пункт, поэтому они направились к нему.
— Спасал ли эту принцессу старик до того, как из-за меня его арестовали? — спросил Дрен. — Он продолжал твердить о каком-то важном деле.
— Да, так оно и было, — ответил Кейн. — Мы хотели создать у Черепов впечатление, что мы побеждены и не можем представлять для них никакой угрозы. Всегда кажись слабее, чем ты есть на самом деле — так ты сможешь застать врага врасплох.
— Вы определенно одурачили меня. — В голове у Дрена мелькнула мысль, и он рассмеялся. — «Всегда кажись слабее, чем ты есть на самом деле?» Ты ведь на самом деле не можешь ходить, ага? Потому что, если ты притворяешься, ты можешь перестать прямо сейчас. Тебя чертовски тяжело таскать.
— Поверь мне, я не притворяюсь, — с улыбкой ответил Кейн. — Меня сбросили со стены в Гандане во время вторжения, и я упал с высоты тридцати футов. После этого я никому не был нужен.
— Тебе повезло, что ты выжил в том бою, — сказал Хасан. — Я потерял свою сестру на второй день в Гандане. И многих друзей.
— Где ты сражался? — спросил Дрен.
Здоровяк посмотрел на него с грустью в глазах:
— Прямо здесь, в Киесуне — если это можно назвать сражением. Я был в казармах в Токстене. Не на дежурстве. Я спал в своей комнате, и вдруг начали взрываться бомбы, и мы оказались в дерьме.
— Я тоже был там — около казарм, — сказал Дрен. — Собирался нарисовать на стенах какую-то хрень. Потом появились Черепа.
— Ну, тогда ты знаешь, как все было плохо. Ты видел, сколько там было этих ублюдков. Мы поднялись и выбрались довольно быстро, но к тому времени нас уже окружили, — продолжил Хасан. — Нам повезло. Мы пробились наружу, но Черепа кишели повсюду. Избранные тоже взрывали все, что попадалось на глаза.
— То же самое было по всей Джии, — сказал Кейн. — Война была проиграна в ту первую ночь. Нам просто потребовалось еще восемь дней, чтобы с этим смириться.
Дрен промолчал. Было странно слышать об этом с другой стороны. Он знал только свою личную версию событий, в которой Шулка не оправдали своего мифа. Он не задумывался о том, каково это было для них, сколько из них погибло во время нападений. Тем не менее Шулка, которых он встретил, не казались раздраженными — они просто продолжали сражаться. Во время попытки спасения в Доме Совета Кара и другие не колебались, когда дело дошло до встречи с Черепами или даже Избранной. Они пожертвовали собой, чтобы Дрен смог сбежать. Даже сейчас Кейн собирался снова попасть в тюрьму и попытаться убить собственного отца, чтобы какая-то там принцесса, которую он никогда раньше не встречал, смогла сбежать на лодке. Все это не имело для него смысла. Это были не те люди, от потери которых ничего не потеряешь, вроде тех, кого он отправил умирать.
Они остановились на углу Кресс-роуд. Один поворот, и их увидят Черепа.
— Последний шанс, — сказал Хасан. — Нет ничего постыдного в том, чтобы вернуться.
Кейн покачал головой:
— После этого иди к мысу Раскан.
— Я так и сделаю. — Хасан сделал паузу. — Послушай, я...
— Все в порядке. Мы — мертвые, которые охраняют завтрашний день.
Хасан улыбнулся:
— Мы — Шулка, и мы — мертвые.
Дрен посмотрел на них обоих, не понимая, о чем идет речь, но он мог видеть мужество, стоящее за их словами.