— Повторяю, прошлой ночью я никого не убивал, но того, кто попал под бомбу, там не должно было быть. Хэстеру не следовало заискивать перед Эгрилом. Девушкам не следовало трахаться с солдатами Эгрила. Ты пожинаешь то, что посеял.
— Каждый просто пытается выжить день за днем. Хэстеру нужно было думать о семье.
— Он пожертвовал ими, когда открыл дверь Черепам, — сказал Дрен. — От меня он не получит сочувствия. Тот, кто убил коллаборационистов, заслуживает медали, если хочешь знать мое мнение.
Квист ударил себя в грудь:
— Совершенно верно.
Монон наклонился вперед, ведя себя так, словно разговаривал с парой слабоумных парней. Без всякого гребаного уважения:
— Взрывы приносят больше вреда, чем пользы. Черепа сейчас арестовывают людей без всякой причины. Они повесят их всех. Из-за того, что ты сделал.
— И чем это отличается от любого другого гребаного дня? Они вешают кого-то из наших, мы убиваем еще больше их. По крайней мере, так они знают, что за это придется заплатить. Мы сделаем цену достаточно высокой, и они уберутся из нашей страны.
Монон покачал головой:
— Это не сработает, малыш.
— Тогда что сработает? Мы просто сидим сложа руки и принимаем, что нас завоевали? Целуем их в зад и ничего не делаем? Это и есть генеральный план великих Шулка?
— Никому не нравится эта ситуация. Кое-что происходит. Вещи, о которых ты не знаешь. Миссии, которые подвергаются риску из-за твоих действий.
Дрен был поражен высокомерием этого человека — прийти к нему домой и сказать, чего он может или не может делать:
— Миссии? Так вы называете то, что сидите сложа руки и занимаетесь всякой хренотенью? Кучка бывших — кучка гребаных стариков — слишком напуганных, чтобы сказать бу Черепам?
— Происходит много такого, чего ты не знаешь — не можешь знать. Ты должен довериться мне в этом.
— Никогда не доверяй Шулка, вот что говорил мой отец, и он был чертовски прав.
— Дрен... — сказал Монон, и на его лице появилось то выражение, которое бывало у его отца, когда Дрен снова попадал в беду. — Не будь таким. Не усложняй ситуацию. Ты же не хочешь, чтобы мы были и твоими врагами. Мы должны быть на одной стороне.
— На одной стороне? — Дрен выплюнул эти слова. — Когда это Шулка были на нашей стороне? Вы веками обращались с нами как с грязью, хвастаясь тем, что считаете себя чертовски лучше остального мира. Властвовали над нами, рабами. Забирали наши деньги. Вам всегда нравилось быть правящим классом. Правда в том, что между вами и Эгрилом нет большой разницы.
— Наш долг — защищать простых людей Джии. Мы посвятили себя...
— То-то и оно, — крикнул Дрен. — Вот что вы думаете о нас — «простые люди». Как ты думаешь, скольких из нас, «простых людей», Шулка убили за эти годы из-за какого-то предполагаемого оскорбления вашей чести? Может быть, какой-нибудь бедный дурак недостаточно быстро или низко поклонился, когда вы проходили мимо него по улице, а затем появлялся меч, и еще один из «простых людей» оставался умирать на улице.
— Ты преувеличиваешь.
— Пошел ты к черту. — Дрен смерил ублюдка взглядом. Он его не боялся. — Ты знаешь, что в ту ночь, когда вторгся Эгрил, один из твоих чертовых Шулка собирался отрубить мне голову? Просто потому, что он не мог понять треклятую шутку. Спроси меня и я скажу: я рад, что Эгрил поставил вас, самодовольных ублюдков, на место. Теперь вы не чувствуете себя таким возвышенными и могущественными, вы выпрашиваете объедки, как и все мы, ага? На одной стороне? Я плюю в твою гребаную сторону. Шулка, Плачущие Люди, Ханран, Эгрил — вы все для меня одинаковы. Вы все хотите трахнуть «простых людей». — Он стоял с ножом в руке, достаточно возбужденный, чтобы надеяться, что шулка сделает какую-нибудь глупость. — Тебе следует сейчас же уйти.
Монон неторопливо поднялся на ноги, делая вид, что не боится Дрена. Он стряхнул немного пыли со своих брюк, как будто у него было все время мира:
— Дрен, нам нужно работать вместе, если мы собираемся победить Эгрил, а не драться друг с другом.
— Нам не нужен никто. Мои люди разберутся с Эгрилом — рассчитывай на это. Просто возвращайтесь в ту дыру, из которой выползли, и ждите там, пока все не закончится.
— Джакс все еще хочет встретиться.
Дрен ткнул ножом в направлении Монона:
— Скажи ему, чтобы пошел нахуй.
Монон направился к лестнице:
— Джаксу это не понравится.
— Мне насрать, что ему нравится. Скажи ему, что прошлое принадлежало ему, и он все испортил. Будущее принадлежит нам. И мы будем делать то, что хотим.
Монон рассмеялся:
— С нетерпением жду, когда ты скажешь это Джаксу в лицо.