Он взял яблоко из корзинки какой-то женщины и откусил кусочек, прежде чем сделать следующий шаг. Не то чтобы она заметила. Для этого Дрен был слишком быстр.
Его рот наполнялся слюной с каждым кусочком. Сок стекал по подбородку. Его желудок одобрительно заурчал. Это было немного, но пока помогало ему держаться.
Улицы становились все уже и более многолюдными, прятаться стало легче. Рисенн был во многом похож на Токстен, за исключением того, что Черепа не разбомбили это место к чертовой матери. Люди там все еще притворялись, что живут нормальной жизнью. Они не ели, не спали и не гадили в грудах обломков, которые когда-то были их домами. У них не было Плачущих Людей, хватающих тела для работорговли в тот момент, когда те поворачивались к ним спиной. Дрен сплюнул. Везучие ублюдки. Хорошая работа, в этом они были заодно.
Джакс зашел в ковровую лавку, и Дрен прошел мимо, не сумев заглянуть внутрь — хрен знает, когда окна мыли в последний раз. На уровне улицы не было места, откуда можно было наблюдать незамеченным, поэтому он прокрался в здание напротив и взбежал по лестнице на крышу. Это был идеальный наблюдательный пункт, так что Дрен устроился поудобнее, чтобы посмотреть, куда Джакс отправится дальше.
Проходили минуты, а никаких признаков ухода шулка не было. Дрену было все равно. Он не торопился — в конце концов, он был терпеливым человеком.
Минуты превратились в час. Солнце поднялось выше, но западный ветер с океана удерживал температуру на чертовски низком уровне. Хорошо, что у Дрена было новое пальто. Ног, правда, жалко. Он втер в них немного тепла. Может быть, он возьмет ботинки Джакса, когда тот умрет — это справедливо, поскольку Дрен потерял свои из-за старика.
Прошел полдень, а Джакса все еще не было видно. Он не выходил. Его визит в ковровую лавку не был поручением или передачей сообщения. Он оставался на месте. Возможно, это был его дом. Возможно, он вздремнул. Возможно, это было подходящее время для визита. Дрен ухмыльнулся.
Он встал и потопал ногами, чтобы разогнать кровь, пока проверял расстояние между зданиями. Это был легкий прыжок. Расстояние, которое Дрен преодолевал сотни раз.
Он вытащил свой украденный нож и крепко его сжал. Лучше держать его в руке, чем рисковать, что он выскользнет во время прыжка. Дрен не собирался наносить Джаксу визит на дом, не имея наготове лезвия. Это было бы плохой идеей. Он оглядел улицу, но никто не поднял глаз. Зачем им это? Слишком занятые беспокойством о своих гребаных жизнях. Он посмотрел на небо, но там не было ни одного дайджаку. Он был готов идти.
Дрен отступил назад, убедился, что у него достаточно места для приличного разбега. Сделал несколько глубоких вдохов. Пришло время. Он мог это сделать. Время для гребаной расплаты.
Приземлившись на крышу напротив, он подождал в тени, переводя дыхание. Кровь забурлила в жилах, и он сказал себе, что это просто от прыжка. Он не испугался. Не какого-то старика с одной рукой. Старика, который, вероятно, наложит в штаны, увидев, как Дрен входит в дверь с ножом в руке. Как призрак.
Эта мысль заставила Дрена улыбнуться. Он готов.
Дверь на крышу легко открылась. Люди всегда беспокоились о входной двери и никогда не думали о том, что находится у них над головами. Они никогда не верили, что неприятности придут таким образом.
На лестничной клетке было темно, поэтому он подождал, пока его глаза привыкнут. Он прислушался в поисках подсказок о том, где может быть Джакс, но в доме было тихо. Если повезет, старый ублюдок будет спать. Однако он разбудит его, просто для того, чтобы Джакс увидел, кто перерезал ему горло. Он ни за что не хотел, чтобы этот человек умер, не узнав, кто его убил. Ни за что. Дрен хотел посмотреть этому ублюдку в глаза. Если бы существовала какая-то загробная жизнь, Джакс мог бы провести остаток вечности, зная, что Дрен взял над ним верх.
Он спускался по лестнице очень осторожно, следя за тем, куда ставит ноги, чтобы убедиться, что его вес распределен равномерно. Его не выдаст ни одна скрипучая доска.
На втором этаже были две двери, ведущие в спальни, ни одной из которых давно не пользовались. На полу одной из комнат лежала детская кукла, покрытая слоем пыли и паутины. Может быть, девочка, которая жила там, сбежала, и, где бы она сейчас ни была, жизнь продолжается почти так же, как и раньше. А у Дрена? Он был благодарен, что его родители не могут видеть его сейчас. Он думал, что отец поймет, но знал что мать — нет.
На первом этаже были еще две комнаты с закрытыми дверями. Он затаил дыхание, подкрадываясь к первой. Он потянулся к дверной ручке, крепче сжал нож и поднял его, готовый нанести удар.