Иосиф Виссарионович вместе с сопровождающими лицами обошел и осмотрел технику, как ту, которая уже находилась на вооружении, так и перспективные образцы. Сталин общался не только с конструкторами и директорами заводов, но и с экипажами танков, задавал вопросы об удобстве управления, возможностях связи, взаимодействия с другими родами войск. И ответы экипажей его не слишком-то радовали.
После еще нескольких непродолжительных бесед Иосиф Виссарионович вместе с сопровождавшими его лицами направился в сторону большой палатки, которая совмещала функции столовой и совещательной комнаты. Правда, совещание еще не началось, да и команда «кушать подано» не прозвучала, просто приехавшие с вождем военные задержались, задавая конструкторам вопросы, которые касались образцов перспективной техники и модернизации уже наличествующей в войсках. Больше всего вопросов вызвал легкий танк Т-18 с установленным на нем крупнокалиберным пулеметом Браунинга. Целесообразность замены 37 мм пушки на такой агрегат вызывала серьезные опасения. Но, оказалось, что для борьбы с легкобронированными целями этой огневой мощи было более чем достаточно, а саму машину предполагалось использовать в разведке и в качестве посыльной машины. Но мгновенно встал вопрос — как на него установить радиостанцию, ибо что это за разведчик, который не может оперативно передать данные о противнике? И вот тут замена пушки на пулемёт оказалась в тему. В общем, получился компактная танкетка, которая в качестве зубастого такого разведчика оказалась очень даже удачным решением, а обкатав это во время Гражданской войны в Испании инженеры только убедились в правильности принятого решения.
Еще какое-то время Сталин задержался у среднего трёхбашенного танка Т-28, воплощения мощи советского государства и его инженерной мысли. Вообще то, его создавали по аналогии с британским «Виккерс 16-тонный», поговорил с его конструкторами, затем, под самый конец ряда машин, уставился на образец самого «свежего» пятибашенного Т-35, первого тяжелого танка прорыва отечественной разработки. Вождь выслушал его создателей, почему-то тяжело вздохнул и направился дальше. Потом осмотрел ряд модификантов и перспективных моделей. Немного задержался у серии химических и огнеметных машин, предназначенных для преодоления инженерных заграждений и борьбы с укреплениями противника. После осмотра все дружной толпой отправились в столовую, в которой были установлены дополнительные столы, Самые внимательные отметили, что вождь ел мало и был задумчив. И только после этого гости и работники полигона временно разошлись на перекур, чтобы через четверть часа собраться в том же месте, но уже переоборудованным под зал для совещаний.
Сначала выступал начальник Бронетанкового управления РККА Павлов. На эту должность его направили после удачной (для последнего) командировки в сражающуюся Испанию. После этой Гражданской войны Пвалов написал весьма подробный и дельный доклад, который произвёл на вождя неплохое впечатление. Кроме анализа существующего положения дел, Дмитрий Григорьевич сумел наметить и перспективы развития бронетанковых войск, написал о необходимости создания целой системы, в которой доминирующую сейчас на поле боя легкие танки и танкетки уступят место более тяжелым и бронированным монстрам, средним танкам, и совершенно тяжелым машинам прорыва. При этом он настаивал на том, что легкие танки должны быть органичной частью танкового комплекса, обеспечивающего связи и разведку, а также преследование отступающего противника.
И выступление свое новый начальник Управления Бронетанковых войск построил на тезисах своего доклада по итогам Гражданской войны в Испании. Когда же он закончил доклад, то Иосиф Виссарионович повернулся к нему и спросил:
— А как товарищ Павлов оценивает необходимость взаимосвязи танковых войск с другими родами войск?
Павлов немного опешил. Этому опросу он уделил намного меньше внимания в своей работе, представляя бронетанковые войска как единый род войск, монолит, но вот взаимосвязи с другими родами войск, этому внимания почти не уделял.
— Товарищ Сталин, на мой взгляд, бронетанковые войска способны самостоятельно решать задачи прорыва вражеской обороны, нанесения глубоких ударов по тылам и коммуникациям противника. При этом ударе остальные рода войск играют важную, но всё-таки вспомогательную функцию. В оптимальном танковом соединении все роли распределены более-менее равномерно: разведка, связь и мобильный резерв — это функция соединений легких танков, которые за счет скорострельных орудий и крупнокалиберных пулеметов могут играть роль и мобильного резерва, что ранее не предусматривалось. Танки прорыва обеспечивают преодоление обороны противника, ее продавливание. А средние танки развивают успех, становятся основной ударной силой, сочетая маневренность и огневую мощь. При этом планируется обеспечить все танки системами связи. Правда, ГАУ считает, что это излишние расходы, которые усложняют производство бронеединиц.
— То есть, система взаимодействия с другими войсками не отработана? –уточнил Сталин.
— Товарищ Сталин, мы создали экспериментальную механизированную бригаду, в которой и отрабатываем эти вопросы. Такая бригада кроме танкового батальона, состоящего из взвода легких танков-разведчиков, содержит взвод легких танков мобильного резерва, две роты средних танков и роту тяжелых танков прорыва. В состав бригады включены еще два мотострелковых батальона, взвод инженерных танков, артиллерийский дивизион и зенитная батарея. Для отработки взаимодействия с ВВС этому соединению придана смешанная авиаэскадрилья. Но соединение создано недавно и говорить о результатах пока сложно, отрабатываются рабочие моменты.
Сталин кивнул головой. Павлову показалось, что такой его ответ удовлетворил вождя, поэтому он быстро и на весьма позитивной ноте закончил доклад.
После этого наступил черед начальника Главного артиллерийского управления РККА Николая Алексеевича Ефимова. Его доклад касался более перспективных разработок танковой техники и модернизации уже имеющихся образцов, с освещением недостатков и достоинств каждой отдельной модели.
Высокий пост начальника ГАУ РККА Ефимов занял еще в далеком тридцать первом году. И сумел наладить работу управления, хотя к нему лично у вождя было много вопросов. Заменить пока что было некем. Ворошилов пытался на это важное место протащить своего боевого товарища, Кулика. Впрочем, Сталин тоже хорошо знал последнего, как и характеристику, которую дал Кулику попаданец Пятницын. Устав выслушивать панегирики своего соратника и преданного друга, в один из рабочих дней Иосиф Виссарионович вместе с Климом Ефремовичем поехали на квартиру Кулика, где и застали оного в состоянии полной невменяемости ввиду употребления большого количества крепкого алкоголя, проще говоря, сивухой от будущего маршала разило на версту, а лыка он не вязал.
— Клим, скажи, какое дело можно поручить человеку, который так много пьет?
— Все мы немного можем злоупотребить… — пытался дипломатично сгладить углы Ворошилов.
— Это не немного… Он уже неделю не просыхает. Запойный начальник ГАУ мне не нужен. Он соображать должен. Не иногда, а постоянно! Или ты с этим не согласен?
И попробуй в такой ситуации не согласиться! Дураком Кулик не был. Он хорошо знал артиллерийское дело, еще со времен Империалистической. Да и в Гражданскую проявил себя неплохо. Был на ответственных постах в Первой конной армии, во время обороны Царицына вошел в круг друзей Ворошилова и Сталина. Но вот вам типичный пример того, что водка делает с человеком. Претендовать на ответственную должность сейчас ему не светило. А уговорить друга бросить пить у Клима Ефремовича никак не получалось. Кулик плакал, обещал перестать, даже прекращал пить… и прекращал — на неделю-вторую, до нового запоя. Так что Сталин слушал Ефимова и морщился. Очень ему не нравился слишком «гладкий» доклад начальника ГАУ.