С другой стороны, всегда есть возможность, что Йен превратится в страшного монстра. И вот монстр им сейчас был бы весьма кстати.
И если Рэй ждет действительно его, то кого из них: Йена или монстра?
***
Хоак склонился над пергаментом.
Утро уже стучалось в окно, царапалось в дверь, и нужно было подняться, идти работать, но дописать письмо было нужнее.
Впервые в жизни он мог сделать что-то, ради чего, собственно, был здесь. Впервые в жизни сослужить службу тому, кто взялся оберегать его семью в Нат-Каде. Они были в безопасности, благодаря Тейрину. У них была еда и крыша над головой, благодаря Тейрину.
Он знал, что с ними все хорошо — они часто переписывались.
И все пытался найти подвох: когда с него спросят, когда он должен будет платить по счетам. А ответом от связного Тейрина всегда было: “если что-то произойдет — ты об этом сообщишь нам”. Вот и все: сиди себе и гляди в оба.
Несколько раз он посылал письма с отчетами, писал о Хозяйке, о зограх, о том, какими путями добыли зверей, где разводят, как продают. Ему отвечали: “хорошо, продолжай”, но больше ничего не происходило. Поначалу он ждал: вот-вот к ним придут, вот-вот всех схватят, а ему дадут какое-нибудь другое задание. Потом ждать перестал.
"И если, — думал Хоак, — зогры это не то, что от меня нужно, то какая же информация может быть нужна?"
Когда рыжий гад свалился с неба, он не был уверен, стоит ли об этом писать, и если писать — то что именно? Кто это такой, почему Хозяйка кличет его принцем, почему так добра, так ласкова с ним… И нет ли у Хоака личных причин питать к чужаку неприязнь. Тут было много чужаков, с неба они, конечно, не падали, но появлялись по-всякому. И коль о каждом из них докладывать Тейрину, никаких пергаментов не хватит.
Когда рыжий свалился, Хоак несколько раз собирался начать письмо. И несколько раз так и не начал.
Зато теперь наконец был уверен: пора.
Тейрину будет интересно знать обо всем, что здесь произошло.
Он, Хоак, пригодится, наконец. Не зря о его семье заботятся в Нат-Каде. Он докажет, что не зря.
“День назад, — писал он, — рыжий человек упал с небес. Ростом больше обычного, широкий в плечах, но худой — будто не докормили. Как упал, как выжил — не знаю. Знаю, что быстр и силен, реакция хорошая, удары…”
Хоак сдержал желание пощупать повязку с лечебной мазью на носу.
“…тяжелые. Одет не был, одежду ему выдала хозяйка. Пробыл день. В ночь к селению пришли гномы, больше десятка. Судя по оружию и доспехам — из горного клана. Гномы были сильными бойцами, но рыжий…”
Хоак снова остановился.
На мгновение, всего лишь на мгновение, представил вдруг, что было бы, не случись рядом рыжего. Он видел бой уже ближе к его завершению — когда Хозяйка подняла всех на ноги и погнала за собой к воротам. Но то, что видел… Никто никогда в его жизни не был так серьезно вооружен, как они. Никто никогда не бился так. Ну и, естественно, ни один человек не справился бы с ними. Только — нечеловек.
Рыжий, безусловно, был страшным существом.
Но что было бы, если б он не встал на пути гномов? Те ведь шли вдоль стены не просто так. Они хотели войти внутрь. Ночью, пока все спят. А тут — женщины, дети. Такие же, как его женщина и дети в Нат-Каде. А мужики здесь… С зограми-то все горазды справиться, с оружием — кто знает?
Кто остановил бы гномов, зайди они сюда? Хоак — да, мог попытаться. И может, ему даже повезло бы сразить одного противника. Но здесь найдется в лучшем случае с десяток таких бойцов, как он. Ну и Хозяйка — та тоже с оружием немного умеет. А гномов-то — все равно больше.
Выходит, рыжий спас их здесь.
И писать о нем сейчас — это ли не черная неблагодарность?
Но Тейрин — спас его семью когда-то. К тому же Тейрин всяко больше похож на человека. По крайней мере, так говорят. Хоак его не видел, видел только подручных. Но те — вполне себе люди.
“Да и что было бы, — подумал он, — если бы рыжий не на гномов — на нас попер? Вот тогда бы точно никто не выжил…”