Я убедился: поссибилистское мышление моего дедушки Эдди – это именно то, что необходимо для разрешения сложных конфликтов. Не игнорируйте препятствия, а ищите возможности.
Путь к возможному начинается с возможного.
– Как ты думаешь, ты смог бы объединить в одном предложении все, что узнал о ведении переговоров в условиях сложных конфликтов и что мы могли бы применить в эти смутные времена? – спросил мой друг Джим Коллинз в тот замечательный прохладный день, когда мы с ним решили покорить вершину в Скалистых горах.
– Это непростая задача, Джим.
– Чарльзу Дарвину, например, удалось. В «Происхождении видов» у него есть одно предложение, которое подводит итог всей его теории эволюции.
Вызов Джима затронул меня за живое. Я люблю простоту.
– Не знаю, удастся ли мне ответить на твой вопрос. Но я подумаю.
В последующие месяцы я проанализировал весь опыт пяти десятилетий своих попыток открыть новые возможности в конфликте. Я вспоминал всевозможные способы, которыми ранее пробовал изложить свое знание в концепциях и метафорах. Я размышлял, смогу ли ответить на вопрос Джима, смогу ли обобщить в одном предложении все, что узнал. Если да, то мой опыт будет легче передать людям и они смогут извлечь из него пользу – даже если потребуется целая книга, чтобы полностью раскрыть смысл этого предложения.
Для меня три всегда было магическим числом для запоминания важного. Человеческий мозг реагирует на шаблоны, и три – это наименьшее число, которое мы можем использовать для создания шаблона. Древние римляне говорили: omne trium perfectum – все, что состоит из троек, идеально. В троичности есть что-то такое, что кажется одновременно минимальным и полным.
Во время своих одиноких прогулок я размышлял над вопросом Джима, и мой разум постоянно возвращался к трем ключевым концепциям, которые я нашел наиболее эффективными и ценными в своей работе с конфликтами. В воображении я представил себе путь – путь к возможному, – состоящий из трех побед.
Во время нашей следующей прогулки, несколько месяцев спустя, я сказал Джиму:
– Помнишь, ты спрашивал, смогу ли я сформулировать в одном предложении то, чему научился за последние десятилетия?
– Да, конечно.
– Я размышлял над этим.
– И что же? – спросил Джим.
– Проблема вот в чем: мы не можем избавиться от конфликта – и не должны этого делать. Но мы можем изменить то, как мы видим конфликт, и то, как мы решаем с ним жить. Конфликт порой заставляет нас мыслить мелко. Мы сводим все к сражению между нами и ними по принципу «пан или пропал». Причем зачастую чем глубже конфликт, тем мельче мы думаем.
– И что мы можем сделать вместо этого?
– Секрет в том, чтобы действовать ровно наоборот. Вместо того чтобы мыслить мелко, нам нужно мыслить масштабно. Нам нужен совершенно другой подход. Вместо того чтобы начинать с проблемы, нам нужно начать с возможностей.
– Так…
– Если мы хотим справиться со сложными конфликтами, подобными тем, с которыми сталкиваемся сегодня, нам придется открыть новые возможности, которые не столь очевидны. Представь себе, что трудный конфликт – это гора, подобная той, на которую мы сейчас взбираемся. Нужно найти путь – путь к возможному. И этот путь состоит из трех побед. Каждая победа меняет наш взгляд на конфликт.
– И? – нетерпеливо спросил Джим.
– Первая и самая большая проблема, с которой мы сталкиваемся, – это не то, о чем мы обычно думаем. Проблема не в нашем противнике. Она вот здесь, – сказал я, указывая пальцем на себя. – В деструктивном конфликте мы реагируем исходя из страха и гнева, и в конечном итоге это мешает нам. Нужно сделать наоборот. Выбраться из бункера и пойти на балкон – место спокойствия и перспективы, где мы сможем не спускать глаз с цели.
Указывая на обширные равнины под нами, я сказал:
– Прямо сейчас мы находимся на своего рода балконе, откуда можем наблюдать более широкую картину, например этот прекрасный вид. Балкон – это первая победа, которой нужно достичь: победа над самим собой.
– Хорошо, – сказал Джим, – а вторая?
– В деструктивном конфликте мы укрепляем свои позиции и возводим стены. Опять же, нам нужно сделать обратное. Представь, что я стою здесь, а ты там, – сказал я, указывая на вершину на другой стороне горной долины.