— Ради магглокровок они и не почешутся, — вздохнула Ленка. — Ты же знаешь…
— Значит, никак? — всхлипнула Молли.
— Зая, а давай захватим микроавтобус, сделаем брандером? — поинтересовался Стас. — Он приедет, пошумит, а мы почистим все, что можно.
— А детей они не зачистят? — с подозрением спросила товарищ старший лейтенант.
— Ну тут риск, конечно, есть, — проговорил Виктор, — но ведь иначе задача вообще не решается.
Звонить решили из уличного телефона автомата. Ленка старательно накручивала себя на слезы, сознательно доводя себя до истерики и, когда звонила, голос девочки идентифицировать уже было сложно. Трубку подняли сразу, безэмоциональный мужской голос приказал девочке выйти к дороге и сесть в микроавтобус, вопросы не задавать, а в машине снять с себя всю одежду, иначе ее родители умрут.
Виктор увидел сорвавшийся с места один из микроавтобусов и принялся выводить из строя все три обнаруженных кабеля. Молли создала довольно качественную иллюзию дрожащей девочки, стоящей у дороги, вблизи дома Грейнджеров, хотя звонили из совсем другого места, но мысль Стаса о том, что каждому случаю присваивается свой номер, оказалась достоверной. Водитель остановившегося микроавтобуса медленно вышел из машины, держа руки над головой.
— Сколько людей в машине? — спокойно поинтересовались у него.
— Никого нет, — дрожащим голосом ответил водитель, глядя в дульный срез ствола штурмовой винтовки, которую уверенно держал подросток лет четырнадцати.
— Сколько охраны в центре? — поинтересовался Стас, накручивая глушитель.
— Восемь человек, — тихо ответил мужчина, от которого уже попахивало.
— С тобой поедет наш человек, — произнес товарищ капитан, пока Ленка вытаскивала брикеты и минировала машину под руководством Вити. — Попробуешь подать какой-то неправильный сигнал — умрешь. Это понятно?
— Вы меня отпускаете? — удивился водитель.
— Конечно, — улыбнулся Стас. — Ведь девочку должны были встречать?
— Дежурная смена… — почти прошептал мужчина, понимавший, зачем должны были встречать девочку-подростка.
Еще опросив водителя, его посадили за руль, привязав к гранате, отчего мужчина обильно потел. Микроавтобус уехал, а Стас с Ленкой отправились к Виктору, благо порт-ключи их делать Гермиона научила. Оказалось, что ничего сложного в этом процессе нет, что позволило офицерам передвигаться очень быстро. Дома спали под зельями и Гермиона, и Луна, и миссис Грейнджер. Операция входила в активную фазу.
Увидев въезжающий в открывшийся вход знакомый микроавтобус, злорадно улыбающийся Виктор нажал кнопку детонации. Радиовзрывателей на складе ИРА оказалось великое множество, что наводило на разные мысли.
— Здесь Змей, минус два, чисто, — прозвучал голос командира.
— Здесь Зая, минус один, чисто, сзади чисто, — ответила девочка.
— Движения не наблюдаю, Вяз? — сухие, холодные команды, и беспокоящаяся за детей Молли.
— У меня чисто, — откликнулся Виктор, — начал движение.
— Зая, прикрывай… — началась обычная работа.
Прикрывая друг друга, две тени скользили вперед, прикрываемые Ленкой. Брать такой объект всего втроем было, конечно, авантюризмом, но других вариантов все равно не существовало. Войдя в здание и добив «дежурную смену», Виктор со Стасом двинулись вперед. Они видели только в панике выбегающих людей в белых халатах, но щадить их не собирались. Ранение, короткий допрос и — в расход. У них не было сейчас за спиной страны и прикрытия с военными дознавателями. Две тени скользили вперед, изредка огрызаясь короткими очередями, падали тела взрослых в белых халатах и без них.
— Твою мать! — Стас обнаружил ребенка неопределенного пока пола, что в панике пытался уползти. В него полетела монетка и — «Портус». — Работаем дальше, Вяз.
— Говори, где еще дети! Ну! — Виктор выматерился по-русски, и мужчина в белом халате, заверещав, показал куда-то вниз, чтобы затем закончить свое существование.
— Змей… — голос был какой-то мертвый. — Ты нужен тут.
Десяток детей в ужасном состоянии, но дышащие, живущие. Каждый получил монетку, каждого унесло в Нору. Противодействия не было, никто сюда не спешил, никто не сопротивлялся, что вызывало удивление. Собрав бумаги, Виктор заминировал здание.
— Зая, отход! — приказал Змей. — Ну что, пошли и мы?
Всего получилось одиннадцать детей. Абсолютно все паникующие, всего боящиеся, носящие на себе следы крайне жестокого обращения, они говорили на разных языках. И если русский язык определили сразу, то с остальными были серьезные проблемы. Бадьян лился рекой, а костерост давать опасались — это могло быть весьма болезненным. Только русские дети хоть как-то разговаривали, а вот остальные, включая девочку, в которой Ленка узнала Лизу Турпин, только плакали.