Известен знаменитый пиджак Лимонова, сшитый им самим из кусочков ткани. Видимая поверхность пиджака состояла из 114 кусочков ткани. Пиджак снабжен инициалами национального героя «Л» и «Э».
Рабочий Борис Иванович Чурилов как никто другой в свое время повлиял на Лимонова.
Без Бориса Чурилова Лимонов навсегда остался бы хулиганом Салтовского поселка.
Такого рабочего как Чурилов во всем мире не сыскать. В 1964 году, на третьей смене, он и Лимонов впервые читали Кафку на украинском языке в журнале «Всесвит». А вокруг гудел литейный цех.
Все свои деньги Чурилов тратит на книги и пластинки. В 1974 году Чурилов ушел из Литейного цеха и стал землекопом.
Он рисует церкви на бересте и изготавливает рукописное евангелие с цветными миниатюрами.
Однако он все же меньше Лимонова. Он просто удивительная личность. Лимонов же не подчинился среде. Он национальный герой.
Лимонов и Елена как:
Ромео и Джульетта
Дафнис и Хлоя
Беатриче и Данте
Петрарка и Лаура
Лейли и Меджнун
Дали и Галя
Мао Тзэ Тунг и Цэян Цин
Естественно не забывайте
что с приметами нашего времени.
Только по причине любви к Елене Лимонов полностью стал национальным героем. До этого образ его был не до конца выяснен. Нехватало раскрытия его в личных отношениях.
Сила Лимонова проявилась в так называемом реальном мире, как сила заставившая Елену полюбить Лимонова, а затем и уйти жить вместе с ним.
Лимонов играл в кино:
Степана Тимрфеевича Разина
Емельяна Пугачева
Василия Ивановича Чапаева
Сергея Есенина
и самого себя
в картине под названием «Национальный герой»
Еще ему хотелось сыграть атамана Антонова.
Лимонов на 99,9 % безупречен.
Что в облике Лимонова может быть лишнее — это очки.
Ну уж тут — что сделаешь — врожденная близорукость.
Но образ Лимонова — без очков.
Да еще и в косматой папахе.
Одежда любой фирмы, которую одевает Лимонов становится одеждой национального героя.
Майки — лимоновки.
носки — рубашки — лимонки
пиджаки — лимон.
прически — айлимонов.
Ему не нужна особая обстановка
Национальный герой обливает любые вещи своим сиянием.
И вещи приобретают новый романтизм.
Таковы и глинистый овраг в районе Харькова и московские бензиновые огородики у Яузы и дымящаяся свалка и продавленные стул и диван.
То-есть как микро-местность так и макро-пейзаж.
Национальный герой может остановиться на улице, и создать из себя статую.
Хорошо вечером прилечь и подумать о запрещенных государством вещах — о восстаниях, поджогах, о покупке или продаже оружия.
Так мечтательно говорил Лимонов.
Утро. Национальный герой сидит за столом — завтракает. Перед ним узкий длинный бокал, початая бутылка виски «Макинлай», кусок холодной телятины и салат включающий свежие огурцы. Хмурое русское утро. За окном май, холод и непогода: Ой вы сени мои сени, сени новые мои! Сени новые кленовые решетчатыи!
Национальный герой нанимал у хозяев многие комнаты. Как уже сказано 126!
Жил он и там где пол представлял из себя горку, а в подъезде стояла лужа воды. Дошел он и до сухих просторных квартир.
Но это ему все равно, и первые даже лучше вторых, ибо запоминаются трудностью своей.
Лимонов существует для умного юношества.
Старые «» еще могут понять, но уж никак не действовать. Поздно.
Он говорит:
«Как я дошел до жизни такой?
Я видел вокруг инфляцию духовных ценностей.
Вокруг сколько угодно талантливых нытиков-поэтов,
сколько угодно людей зараженных страхом смерти,
людей боящихся жить согласно себе, а не согласно общепринятому способу жизни,
людей сваливающих все на обстоятельства.
Я был способен. Жизнь была мне удовольствие во всех ее проявлениях.
Я видел что этим разительно я отличаюсь.
Я подумал, что я нужен как позитивный пример.
Я отнюдь не объявляю нашу современную жизнь адом, абсурдом. Я говорю, показывая на нее — вот она.
Я ценю в жизни самые энергичные проявления, откуда бы они не исходили.
Я не пожелал быть вялым талантом.
Я предлагающий сменить слабость на силу.
Как тип я принадлежу одновременно и всему народу и все-таки ее лучшей части — людям духовных проявлений.»
До 1972 года жизнь национального героя голодная и полуголодная.