Транспортники синхронно поднялись и заняли определенные им места на крыше.
Следующие минуты Смирнов занимался тем, что забрасывал детей и женщин в люк корабля в руки Ага-Притора, умудрявшегося при помощи всех своих четырех рук бережно принимать и перенаправлять вглубь поступающий одновременно с двух направлений поток пассажиров.
Увидев, что на крышу выскочил Пономаренко, назначенный проверить, все ли покинули здание, Смирнов уцепился рукой за скобу уже отрывающегося от земли борта и запрыгнул внутрь.
Люк корабля полностью не закрыли, что бы еще два стрелка имели возможность вести огонь.
Смирнов и Пономаренко изготовились для стрельбы. Иван указал рукой на один из пикирующих к зданию, находящемуся примерно за двести метров от их общежития, транспортник. Корабль резко снизился и завис напротив одного из подъездов, из которого в него начали грузиться люди. В это время из окна второго этажа здания напротив, по людям ударил пулемет.
Минимальное расстояние и хорошая позиция пулеметчика, неизбежно привели бы к огромным потерям. Вот только, операцию планировал Фролов, а исполнителями являлись велосы.
Одновременно с первым выстрелом, десяток велосов образовал живую стену, приняв на себя град пуль, а стрелок боевой башни полоснул по огневой точке из обоих стволов.
Град осколков бетона оказался самым сильным источником звука с начала операции.
Еще не все куски бетона коснулись земли, а велосы уже запрыгивали в транспортник, поддерживая полдесятка своих обессиленных товарищей.
Транспортник резко качнулся и понесся в нескольких метрах над землей. Только теперь со стороны городка послышались запоздалые выстрелы и рев серены.
Корабли неслись на безумной скорости, уверенно лавируя между развалинами домов. Смирнов понимал, что это вызвано необходимостью уйти из зоны захвата и поражения зенитных комплексов, по прежнему представлявших серьезную опасность.
Видимо поэтому, корабль Пенкина начал стремительно набирать высоту. Почти сразу со стороны городка вверх взметнулись десяток огненных полос.
Наверное, их несостоявшиеся союзники очень сильно расстроились нарушением планов, и сгоряча дали залп из всех имеющихся систем ПВО.
Вместе нахождения корабля Пенкина вдруг возник огненный шквал. У Смирнова похолодела на сердце. Через несколько секунд их настигла сильнейшая ударная волна, от которой их корабль едва не впечатался в землю. В последнюю секунду пилот сумел выровнять корабль, и только резкий скрежет брюха о землю дал понять, насколько близки они были от катастрофы.
Пыльное облако в месте взрыва начало оседать и Александр с радостью увидел высоко в небе светящуюся точку.
- От ракет оторвался, позиции комплексов ПВО наблюдаю. Уничтожить пока перезаряжаются? – Раздался неестественно хриплый голос в коммуникаторе.
Через пару секунд Фролов ответил.
- Мочи их родной. Вероломство необходимо наказывать.
Почти сразу послышался отсчет от двадцати, и на последней цифре, от светящейся точки отделился небесно голубой сгусток, стремительно направившийся к земле.
По команде Пенкина пилоты подняли корабли повыше и приготовились к встрече новой ударной волны, оказавшейся раз в десять сильнее предыдущей. Над землей возникла неимоверной красоты полусфера бирюзового цвета, в доли секунды втянувшаяся внутрь. В это время и возникла ударная волна, так швырнувшая корабли, что внутри их все перемешалось, так как лопнули даже удерживающие пассажиров ремни.
Александр и Пономаренко не вылетели наружу корабля только потому, что их два тела просто застряли в приоткрытом люке.
Из последних сил Смирнов надавил на рычаг закрытия люка и разразился в эфир самой отменной бранью, на которую только оказался способен.
- Ребята, вы, того, не обижайтесь. Мы тут с моим другом решили по экспериментировать и пальнули из оружия, предназначенного для стрельбы в космосе. Теперь буду знать, что это за фигня. - Виновато прозвучал голос Пенкина.
- Ты, что, злодей, весь Новосибирск стер, что ли? Встревожился Никита.
Серебристая точка немного снизилась и зависла над городом.
- Нет, пару квадратных километров в районе комплексов ПВО. Остальные, вероятно, немного контужены, хотя, лапками передвигают. Добить?
В голосе друга явно проявились кровожадные нотки.
- Нет, нет! Ты, что! Пусть живут. Им еще с Красноярцами разбираться. Да и столько греха, даже разделенного на нас всех, явно многовато. – Прекратил разговор на эту тему Фролов.
Корабль Пекина занял место в строю выше транспортников, и они направились в сторону Омска.
Вскоре корабли обогнали строй драконов. Пролетая мимо, Смирнов опять усмехнулся. Генетически непримиримые враги уже немного свыклись друг с другом. В крайнем случае, большая часть крылатых наездников довольно уверенно держалась на спинах драконов, а пару из них, при приближении кораблей, даже попытались изобразить нечто, напоминающее джигитовку. Александр подумал, что нынешние события могут послужить хорошую службу для возникновения новых дружеских отношений.
Глядя на эту идиллию, у него вдруг возник вполне резонный вопрос. Если их своевременно оповестили о предстоящих событиях то, как получилось, что драконы спокойно отнеслись к появлению, а в тех событиях – наверняка внезапному, их исконных, в прошлом, врагов.
Ища ответ, он оглянулся и встретился глазами с Ага-Притором, сразу понявшему по растерянному взгляду друга, что тот подумал.
- А ничего сложного нет. Вечером я, не привлекая ничьего внимания, проведал «зверюшек», и все им рассказал. Сложнее было убедить велосов, что как только они снимут охрану, то могут безбоязненно оседлать драконов и отправляться в путь.
В этом случае наши кошачье-подобные друзья оказались намного тяжелее в понимании. И по этой же причине, ликвидировав часовых за две секунды, они потратили целых пять секунд на моральную подготовку к полету. Ну, ничего, думаю, что скоро мы увидим новый уровень в их отношениях.
Ага-Притор выглянул в проем вновь приоткрытого люка и приветственно помахал рукой летящему верхом на Нюсе молодому велосу.
Неизвестно, что успел подумать велос, а вот Нюся отреагировала своеобразно- она заложила такой вираж, что Александр всерьез забеспокоился за наездника, вынужденного вцепиться в дракона всеми четырьмя конечностями, от чего он удивительно стал похож на испуганного кота, оседлавшего взбесившуюся лошадь.
Убедившись, что наездник смог удержаться, он прикрыл люк.
Возвращение в Омск уже напоминало то, что называют Дежавю.
Смирнов выпрыгнул из корабля, помог девушкам покинуть корабль и уже развернулся уходить, когда его окликнул Михалыч, попросивший помочь вытащить из корабля вещевой мешок. Александр принял груз и крякнул от неожиданности. Обыкновенный солдатский «сидр» весил неимоверно тяжело и только качественная, еще Советская ткань, могла выдержать такую нагрузку.
- Ну, ты и загрузился. А еще говорили, что ничего с собой брать не стоит, так как перегруз кораблей предельный. Как тебя только с таким запустили внутрь?
Михалыч усмехнулся.
- А ты предлагал оставить этим злодеям облучатели кожи и антигравитаторы?
- Так мы их и оставили . . . А, разве нет?
Михалыч загадочно развязал узел и продемонстрировал Александру маленькую , и одновременно очень увесистую коробочку.
- Конечно, пришлось бросить. Вот только без этой части, это всего лишь набор электроники, причем, отечественной. Жалко конечно, но не смертельно. Пусть поломают голову. Жаль, что боеприпасов оставили очень много. Вот это действительно проблема, особенно когда они к нам припрутся. Да и другие запасы жаль. Хотя, это все восполнимо.
Подошедший Крон, так же натужно крякнув, взвалил второй мешок на спину, и друзья побрели в сторону арсенала.
Путешественники разбрелись по домам и посвятили первые сутки отдыху.
Полученные велосами, закрывшими людей, раны, хоть и оказались довольно болезненными но, в течение суток, стараниями врачей уже не доставляли раненным таких сильных страданий. В качестве напоминания о самоотверженности, велосам остались четко отпечатавшиеся на коже оттиски пуль, которые должны были исчезнуть примерно недели через две.