— Фра Джованьоли! Планы изменились. Возвращайтесь в Шую. Там встанете в крепкую оборону. Все пушки на стены. Наиболее опасные места заминировать огненными артефактами. Постарайтесь все сделать до вечера. Мы с Семеном чуток задержимся. Жалко трудов будет, если никак не используем хоть часть задумок.
— Мы ваша охрана, дофин (несмотря на годы, проведенные на Руси, в минуты душевного волнения мой главный телохранитель сбивался на привычные с детства определения)! Мы вас не покинем!
— Тогда мы все тут и поляжем. У нас двоих же будут все шансы вернуться живыми и здоровыми. Семен выставит морок, что вся моя дружина на позициях. Татары кинутся в атаку, попадут в ловушки. Потом я активизирую мины, и под прикрытием сениного морока мы побежим за вами в город. Если все сделать правильно, можем настолько сильно сократить число ворогов, что они и на штурм не отважатся. Ну, или штурм окажется слабым.
— Простите, экселенц. Я все понял. Мы выполним ваш приказ.
— Да, только выставьте секреты на подступах, пусть дымами сигналы подают, чтобы татары врасплох ни нас, ни вас не застали, и мы успели вовремя выставить морок.
Дружинники, забрав пушки, удалились, мы же с Сенькой принялись заново оценивать позиции, чтобы не оказаться на направлении главного удара, но при этом имели бы возможность воздействовать своей магией на нашу половину поля боя.
Заночевали. Я уже настолько освоился со своей огненной магией, что без малейших проблем поддерживал, несмотря на сон, подогрев наших спальных мест. Если бы не комары, было бы вообще великолепно. Но вот комары…! Ничего, когда-нибудь стану огненным архимагом и смогу сжигать их всех на подлете. Будут из меня этакая магическая зенитка!
Татары, как и рассчитывал, вышли на нас во второй половине дня. Сначала в паре километров задымила куча прошлогодних листьев, подожженная высланными фра Джованьоли дозорными, Семен потихоньку сформировал картинки бойцов, мающихся бездельем вокруг таких же призрачных палаток. Не дать, не взять, отряд на отдыхе. И совсем не подозревает о подступающих басурманах. Хе-хе!
Очевидно, у командира передовой тысячи взыграло ретивое, если он скомандовал безо всякой разведки рысью кинуться в атаку на беспечных русичей. Феерический успех с ловушками превзошел все наши ожидания. Во-первых, скученная конница влетела в гребенки и низко забитые полосы кольев разом, во-вторых, в получившуюся кучу — малу врезались позади идущие. Ну, и вишенкой на торте стали мои файерболы, маленькие, но разогретые до очень больших температур и в большом количестве. Один в один, магический пулемет на дистанции кинжального огня. Вот так, был тысячник, разжалован до сотника. И, нет, не своим командованием, а по реальным объективным причинам. Ну, просто, бойцов под его началом осталось в живых не сильно больше сотни!
Основная масса вражеской конницы в нерешительности кучковалась на приличном удалении. Правильно, торопиться не нужно, мне требуется время, чтобы восстановить запасы маны. Семен тоже изо всех своих сил стимулировал врагов повременить с атакой: его призрачные дружинники выстроились фалангой, ощетинившись лесом очень колючих на вид копий.
Часовое топтание татар закончилось. Видать, разведчики проинформировали командиров, что лесом вокруг позиции русских обойти не получится: засеки. Готовился я к пришествию Шуйских, но вот и татарам тоже не понравилось. Рядом с кучкой закованных в настоящие доспехи воинов загудела труба, взметнулись бунчуки: во исполнение команд большие группы татарских всадников начали свой разгон.
В этот раз так зрелищно не получилось. Нет, ловушки срабатывали, татары регулярно падали, иногда следом на упавших налетали задние, но такого массового завала больше не получалось. А потом ряды атакующей конницы достигли цепочки закопанных нами артефактных мин. Бум! Бум! Совсем негромкие и не высокие разрывы. Но выкосили степных удальцов не хуже, чем рачительный хозяин стебли луговых трав на сенокосе.
— Все, Семен, уходим! — Скомандовал я другу, осознав, что и вторая атака захлебнулась.
— Ага, Иван Иванович, — скалясь во все тридцать два, — поддакнул мне Сема. — От, черт!
Вижу внезапный ужас на лице товарища, вскидываю взгляд в сторону еще секунды назад улепетывающих степняков. В мозгу отпечатывается словно моментальная фотография: на заднем плане все также скачут прочь спасающиеся конники, посреди кучи трупов стоит, покачиваясь, весь залитый кровью пожилой упитанный вислоусый дядька в доспехах, а из его протянутой в нашу сторону руки один за другим стартуют дымные извивающиеся в воздухе шлейфы. Не дать, не взять, установка залпового огня. Одна отрада, стрельба ведется не в нас, мы расположились несколько в стороне, а в наших призрачных воинов. Дымы пронзают строй и несутся дальше. Не успел я порадоваться, что по нам не попало, как один из дымов изменил траекторию и понесся к нам. Разумный снаряд? И, явно, видит сквозь иллюзии.
На размышления не остается ни мгновения времени. Отпрыгиваю с пути дымного снаряда. Тот, замедляясь, описал дугу и вновь взял меня на прицел. Было бы время подумать, никогда бы такого не получилось. Мгновения до столкновения хватило: навстречу вражескому дыму скользнул мой огонек феникса. Столкновения двух структур уже не увидел. В мозгах не то бумкнул громадный колокол, не то, взорвалась сверхновая.
Очнулся в скрипящей до нытья зубов телеге. Или эта конструкция как-то по-другому зовется? Вот столько лет уже здесь обитаю, а так и не могу сообразить, как назвать телегу, если в задней ее части приладить тряпичный навес, дающий тень на лицо лежащего в телеге. Приподнял голову: вроде все в порядке! Вокруг мои бойцы, меня куда-то везут. Тут же в поле моего зрения возник ликующий лик моего Семена:
— Царевич очнулся! — Завопил как оглашенный этот нехороший человек.
— …Х-р-р, — Невнятно выдал я, но Сеня, очевидно, уже освоил, пока я валялся в забытьи, телепатию: тут же сунул мне в рот горлышко баклажки с каким-то кисловатым напитком. — Хлюп, хлюп. — Насилу оторвался от сосуда:
— Как у нас дела?
— Все в порядке, Иван Иванович! Сомлел ты. Я тебя в Шую приволок. Ох, и тяжел же ты, царевич! На следующий день татары на приступ ходили. Побили мы их многих. Кто остался, утекли. А мы еще до утра подождали, пока они подальше ускачут, да и в Нарву отправились. Третий день идет, как ты сознание потерял.
— Уф, — я откинулся на шкуру, которой было выстлано дно повозки. В бездонном небе невесомо парили полупрозрачные маленькие облачка. — Из Москвы какие сведения есть?
— Из самой Москвы нет, но мы тут парочку татар споймали. Поспрашивали их.
— Ну! Не тяни! — Поторопил я рассказчика, все также расфокусированным взглядом рассматривая облачка.
— Вся орда крымская с ихним ханом к нам пожаловали. Сожгли Елец, Рязань. Тулу осадили, но пока держится. Дошли до Коломны, когда хан отправил их отряд мимо Москвы на северо-восток за тобой. Отряд Шуйских приняли за царскую подмогу для тебя. Что с Москвой пленные не знали. Они раньше от основной орды ушли.
— А сколько их было?
— К нам пожаловал тумен Мадалибека.
— Тумен?