Он наслаждался каждым шагом нормально работающих ног. Чувствовал, как в подошвы упирается гладкий ровный пол, как обдувает щиколотки невесть откуда взявшийся сквозняк… Ощущать себя вновь здоровым было не просто приятно. По сравнению с этим щемящим чувством все наркотики мира меркли. Припомнилась поговорка, слышанная когда-то в Анголе: «Хочешь сделать человека счастливым, забери у него что-нибудь ценное, а потом верни». Всё абсолютно точно. Сейчас Сердюку было плевать, что будет дальше, какие неприятности могут случиться с ним в этом виртуальном мире, главное — вот. Ноги! Они ходят, он их чувствует. Чувствует, как по очереди напрягаются мышцы при каждом шаге, чувствует, как упираются в пол сначала пятка, потом потихоньку вся стопа, чувствует, как при движении ногу обдувает поток воздуха… Он чувствует себя полноценным!
— Э, мэн, ты чего скалишься как смайлик?
Он отвлёкся от внутренних ощущений и посмотрел на стоящего перед ним худого молодого человека, над которым пунктуальный базовый коммуникатор зажёг надпись: «Нагибатор3031».
— Чего? — Андрей не понял вопроса.
— Чего улыбаешься, нуб? Или в виртуалки никогда раньше не играл? Как тогда тебя взяли-то?
Андрей осторожно посмотрел на «Нагибатора», которого в этом состоянии мог бы перешибить пополам одной левой, и ответил:
— Я лётчик.
— А! — собеседник хлопнул себя по лбу. — Так ты человека сам выбрал? А мне вот не дали, жадюги. Я танк, понимаешь? Хотел за орков биться, а вошёл вон.
Он с неприязнью обвел руками своё худое тело и брезгливо отряхнул ладони.
— Но тут, видать, как везде. Нужные расы только нужным людям.
Нагибатор обвёл рукой зал, и Сердюк только сейчас заметил, что далеко не все присутствующие были людьми в анатомическом смысле этого слова. Кое-где группировались здоровяки не ниже трёх метров, а в двух местах он увидел типичных гномов — широкоплечих коротышек. Одна группа была с бородами, другая почему-то без.
— Как тебя зовут? — спросил он у Нагибатора. Обращаться по такому дурацкому имени не хотелось.
— Не видишь, что ли? — зло ответил тот. — Или у тебя базком барахлит?
— Не барахлит. Но называть тебя Нагибатором — себя не уважать. Имя хоть есть?
— Ну есть, — неохотно подтвердил Нагибатор. — Паша я.
— Да… Редкое имя. А фамилия?
— Не люблю я её.
— Прекрати. У меня фамилия Сердюк, и я ей горжусь. Её известный кораблестроитель носил, тот, который подводную лодку «Малютка» придумал. А у тебя?
— Ну понятно, — обиженно протянул собеседник. — Ты потому и ник от фамилии выбрал. А если я своей назовусь, все оборжутся.
— Это какая?
— А ты смеяться не будешь? — совсем по-детски скривился Паша.
В ответ Сердюк уверенно повертел головой.
— Полусухой, — еле слышно произнёс Нагибатор.
— Как?! Полу… Ты — Павел Полусухой? — Андрей еле сдерживал смех. — Дельтапланы проектируешь? Или зонтики?
— Хорош ржать! — взвился собеседник, но тут успокоился и спросил. — А почему дельтапланы?
— Ну, — Сердюк развёл руками, показывая всю очевидность вывода. — Павел Сухой проектировал самолёты. Ты — Полусухой, значит что-то классом поменьше. Дельтапланы там…
— Чё, правда? — поднял глаза Паша.
Взгляд, как у побитой и прощённой собаки, отметил про себя Андрей Васильевич. А вслух спросил:
— Что правда?
— Ну, про самолёты. Их что, Сухой проектировал?
— Ну да, Павел Осипович. Ты что, не слышал про СУ-27 и так далее?
— Подожди… — собеседник смешно наморщил нос. — Это же которые сушки, верно?
— Ну да, они самые.
— Так их Сухой проектировал? И чё, правда Павел?
— Осипович. Всё верно.
— Вау!!! А я тогда Полусухой! Почти как он! Офигеть… — Он хлопнул Сердюка ладонями по плечам. — Где же ты раньше был, когда я ник выбирал?
— Тоже ник выбирал, — весело ответил Андрей.
— А тебя-то как звать?
— Андрей Васильевич.
— О, как. Васильевич. Чего строжишься, Васильевич?
— А ты сам подумай. Вот сколько мне лет по-твоему?
— Ну, — собеседник изобразил на лице работу мысли. — Ну, допустим, тридцать. Но здесь-то какая разница? Это виэр. Глянь на себя.