- Какой есть. Можешь отказаться, - подмигнул нахал Артур.
- Договорились! – решительно протянула руку Маша, и Артур, усмехаясь, сжал её в своей огромной ладони, заключая их нелепую сделку.
Ох, и аукнется же ему еще эта сделка и Машина безрассудная затея!
- Ну, а теперь-то мы можем поесть спокойно? – кивнул он в сторону их не тронутых тарелок с едой.
- Теперь можем, - дала «добро» Маша, однако её телефон, затрезвонивший совсем не по-доброму, заставил девушку нахмуриться. А когда она увидела имя звонившего, то и того схватилась за голову.
- Иван? – нахмурился Артур, увидев, как изменилось лицо Маши.
- Хуже, - пробубнила она и ответила на звонок. – Да, Захар Владленович!
- Мария Сергеевна, здравствуйте, - гробовым голосом поздоровался заместитель директора школы, в которой Маша работала. – Я знаю, что вы сегодня не в школе, однако должен сообщить вам...
- Пренеприятнейшее известие? – сухо подсказала Маша.
- Именно так. Только к нам едет не ревизор, - поддакнул Захар Владленович, - а родители Никиты Зубенкова из шестого «В». Ваш Максим Пехов очень неудачно... с ним подрался.
С языка Маши едва не сорвались все нелицеприятные слова и выражения, какие только были в её лексиконе. А было их там – благодаря профессии – не так и мало.
- Когда они подъедут? – помрачнела она, одновременно потянувшись к руке Артура и глядя на его часы.
- Обещали быть к трём часам. Вы сможете подъехать? – уточнил Захар Владленович.
Интересно, а куда она денется с подводной лодки школьной жизни?!
- Конечно, - подтвердила она.
- Хорошо, будем вас ждать, - сказал заместитель директора и отключился, даже не попрощавшись.
- Накрылся, кажется, мой выходной, - с кислой миной выдала Маша, откладывая телефон. - Придётся в школу ехать к трём часам.
- Проблемы? – с сочувствием уточнил Артур.
- Я их решу, - улыбнулась девушка, а потом с лёгкой обидой добавила: – Просто выходной жалко.
- Хочешь, я тебя подвезу? – предложил Артур.
- Я лучше на автобусе, - отмахнулась Маша, а потом указала взглядом на тарелку. – Давай есть!
Артур улыбнулся, соглашаясь. Такую Машу он очень любил – сияющую оптимистку со смешинками в глазах и не спадающей с лица улыбкой. Она была солнцем, она была весной, она была зарядом положительных эмоций. Именно поэтому ей и удалось приблизиться к нему настолько близко – не унывающей, самокритичной, дерзкой и насмешливой, но одновременно – такой ранимой. Только ей и удалось приблизиться к нему так близко. Маше... и еще той... другой. О которой Артуру думать совсем не хотелось, поэтому он и гнал мысли о ней прочь.
Но разве было это возможным, если почти каждый день перед ним мелькала её уменьшенная копия?
Только вот Маше совсем не обязательно знать, кто именно является его безответной любовью. Она поймёт и даже возьмётся помочь, да только разве Артур не знает наверняка, чем данное предприятие может закончиться? Знает. Всё он прекрасно знает! Потому и молчит, скрывая свои чувства за холодной отчуждённостью.
Может, Бог сжалится над ним когда-нибудь, и эти безумные чувства канут в Лету? Может быть... Ему ничего иного не остаётся, кроме как ждать благословенного избавления от любви к женщине, которая никогда не сможет ответить ему взаимностью. И он будет ждать.
***
Дмитриев умудрился прийти на встречу с Олегом в драных на коленях синих джинсах, кожаной утеплённой куртке, распахнутой на груди, в солнцезащитных очках с чёрными стёклами и с сигаретой в зубах. Спортивный, высокий, вызывающий - не только внешним видом, но и поведением. Дерзкий и наглый. Очень умный, несмотря на вводящую в заблуждением внешность беззаботного мальчика-хулигана. Ему тридцать два, он весьма успешен, амбициозен не без причины и эксцентричен, у него свой бизнес, связанный с перевозками, автосалон, квартира в центре города, а еще он – такая заноза в заднице, что и словами не передать!
Когда Елизар появился, Калинин уже ждал его, заняв столик в дальней части небольшого и не очень уютного кафе «Лазурит», где они условились встретиться. Это место не понравилось Олегу с первого взгляда – однако, едва ступил на порог, привлекая к себе внимание звякнувшим на двери колокольчиком, он понял, что Дмитриев выбрал его специально – нарочно выбрав место, которое менее всего подходило бы для переговоров подобного плана. И Олег прекрасно понимал также, что рассчитывать на благоприятный исход дела, не стоит. Сколько бы он ни уговаривал, как много не предлагал бы за участок, - Дмитриев будет твердить одно и то же – не продаст. И дело, вероятнее всего, будет даже не в принципах, которых, Калинин догадывался, у Дмитриева нет и в помине, а в личном интересе этого человека – азарте игрока, сделавшего свой ход и ожидавшего хода противника.