В яме - два метра, но ему, маленькому мальчику, кажется, что она – бесконечна. Он стоит у самого края этой бесконечности, вытягивая шею, и всё пытается увидеть – где находится её дно. Ведь есть же дно у заброшенного колодца в старой части города - он с ребятами камушки в него бросал и слышал, как те скреблись, перекатываясь, по бетонным кольцам, а затем ударялись, знаменуя конец падения, - значит и у этой ямы есть дно.
Не могут же его отца опустить в бездну? Это - неправильно! Даже слово «бездна» звучит страшно. Без-дна. Без дна. Не может так быть! Не должно так быть!..
Это не банальное детское любопытство: он просто жаждет проверить и узнать, где же это самое дно, которого коснётся деревянный ящик с его отцом. Он хочет, чтобы отцу было хорошо... там, куда бы он ни отправился!
Олег делает неровный шаг вперёд, вытягивая шею и хлопая чёрными ресницами, делает еще один, подходит к самому краю – мать уже не держит его за руку, а потому он может подойти еще ближе... Еще... Земля под его ногами – смесь песка и глины, мокрая и скользкая после ливневого дождя, прошедшего ночью.
Он пытается удержать равновесие, зацепиться за материнскую юбку... Он тянется руками, ища опору и поддержку, но влажными пальцами хватает сизый туманный воздух. И падает, падает, падает... Кажется, что падает бесконечно, царапаясь, извиваясь, скользя подранными ладошками маленькими ножками по скользкой глинистой земле двухметровой бездны. И опускается в эту пропасть без дна - ударяется спиной, сбив дыхание, растянувшись на мокрой земле вырытого вглубь кладбищенского прямоугольника. И смотрит, приоткрыв рот в попытке хрипло и несвязно позвать на помощь, в туманно-серое дождливое небо, раскинувшееся над головой, - так бесконечно высоко и невообразимо далеко от него.
Он узнал – дно у бездны есть. Однако с этого дна, если упадёшь, уже не подняться...
Голоса, истеричный вой, захлёбывающиеся рыданиями крики - матери, тётки, незнакомых Олегу людей, - всё слилось в единый монотонный гул, в котором он не мог различить ни слова. Только небо – над головой, только бездна – где-то под ним, там, он теперь боится смотреть.
К нему спустился какой-то мужчина; успокаивая, прижал к себе, передал – будто бесчувственную куклу с рук в руки – другому мужчине. И Олег, наконец, попал в объятья матери, больно сжавшей его худенькое тельце в своих едва движимых руках. У неё нет сил даже на то, чтобы его отругать – она всё время плачет. Сегодня, вчера, три дня назад... С того самого дня, когда врачи скорой помощи зафиксировала у Лёни Калинина, Олегова отца, кровоизлияние в мозг. Вердикт категоричен – спасти бы его не удалось. Почти мгновенная смерть – он даже не мучился. Это не успокаивало - ни маму, ни Олега.
А потом было отпевание, отца опустили в эту сырую чёрную бездну, комья земли посыпались, ударяясь, в его гроб... Засыпали песком вперемешку с глиной, на образовавшийся холм могилы поставили венки с траурными лентами. А там, внизу, под живыми цветами, венками, зажжёнными свечами – лежит его отец... Один. Как Олег лежал когда-то. Только Олег видел голубое небо перед собой, а отец видит – только чёрную зыбучую тьму.
Олег с тех самых пор ненавидит кладбища. Он всегда вспоминает бездну, в которую опустили гроб отца, и в которую упал он сам. Он клялся когда-то, что не допустит подобного еще раз. Ошибался. Её – тоже поглотила эта равнодушная холодная бездна чёрной земли.
Олег шёл мимо каменных надгробий, деревянных крестов, гранитных плит и кованых решёток, прижимая к себе сокровенный букет. Он сам выбирал его – красные розы, едва распустившиеся бутоны. Пятьдесят восемь штук. Знал, что она – не оценит, но что поделать, если он хотел хоть чем-то её порадовать?
У её могилы никого не было – только горела зажженная свеча в лампадке, и стояли свежие герберы в вазочке.
Олег порадовался тому, что никого не встретил – очень ему не хотелось ни с кем общаться в этот день!
- взглянул на чёрный камень с выгравированным на нём изображением её лица. Светлые волосы, лучистые глаза... Улыбается ему. И будто нет между ними этих лет, прошедших как в тумане – по разные стороны двух не пересекающихся миров.