Глава 14
Марк.
– Адрес, Софья Васильевна! – требовательно рычу в динамик, с трудом сдерживая волнение. Я знаю, что такое потеря… Отца не стало пять лет назад, да и животных я хоронил не раз… Не к месту вспомнил, как у Глеба умер хомячок. Ему тогда десять лет было. Мы с Майей – моей первой женой, как заполошные по городу бегали, чтобы купить такого же. К счастью, сын не заметил подмены.
– Маяковского пятнадцать, квартира двадцать три. Третий подъезд, второй этаж. – Всхлипывает она в ответ.
– Лечу, Софья Васильевна!
Черт… Не думал, что сегодня у нас тоже свидание. Хоть и по неприятному поводу… Я после душа, но в растянутой майке и трикотажных трениках. Лохматый и небритый. Правда для Софьи моя внешность не имеет значения – ей сейчас все равно. Этим себя и успокаиваю. На тумбочке стынет кофе. Отчего-то я решил, что перед тем, как решиться на звонок, стоит промочить горло. Делаю глоток остывшего напитка и набираю номер водителя. Заявку на служебную машину не выписывали, так что придется пользоваться личной.
– Вечер добрый, Андрей Михайлович. Мне нужна ваша помощь. Срочно!
– Вы же в больнице, шеф? – тянет водитель.
Неужели, успел выпить? Тогда все пропало – и Соне не смогу помочь, и себя выставлю пустозвоном.
– Ты трезвый, Михалыч? – перехожу сразу к делу.
– Позвони ты минутой позже, уже бы… все, – на последнем слове голос Михалыча садится. Понимаю – я обломал человеку кайф, но Софья важнее.
– Бери мою машину из гаража, лопату и срочно дуй сюда. В больницу.
– Скоро буду, – недовольно бурчит он в ответ.
От нетерпения ломят мышцы. Расхаживаю по палате, а потом срываюсь из отделения на первый этаж. Михалыч удивленно открывает рот, завидев меня в таком виде.
– Улица Маяковского. Едем туда.
– Понял, шеф. А лопата зачем? – опасливо косится.
– Собаку сейчас будем хоронить.
– Я так понимаю, копать могилу буду я? – со вздохом спрашивает водитель, поглядывая на мою закованную в фиксирующую повязку руку.
– Михалыч, заплачу. Ты же знаешь? Не обижу. Человеку одному надо помочь. Хорошей женщине.
Через десять минут пути взору открывается каменная пятиэтажка, утопающая среди старых могучих тополей. Маленькие дорожки, палисадники перед окнами, высокие потолки и эркерные окна – похоже, мы на месте. Третий подъезд, второй этаж. Квартира двадцать три… Звоню в домофон. Нам открывают, не спрашивая, кто пришел. Поднимаемся с Михалычем на второй этаж и застываем перед дверью, обитой коричневым кожзамом. Вдыхаем густые запахи пыли, сигаретного дыма и кошачьей мочи.
– Добрый вечер, проходите, – произносит старик, распахивая дверь. Высокий, крепкий, он производит впечатление военного человека или директора школы на пенсии. – Меня Павел Иванович зовут.
– Здравствуйте, я Марк Юрьевич. Можно просто Марк. – Протягиваю Павлу Ивановичу руку, любопытно оглядывая квартиру. Я в гостях у Сони… Интересно, она здесь живет? Уютно, чисто, пахнет домашней едой и клубничным компотом, корицей, выпечкой и… ее запахом. Теперь-то я знаю, как она пахнет… Воспоминания врываются в память, как осенний ветер. Будоражат тело, неволят душу… Это всего лишь женщина – одна из миллиона. Их было в моей жизни много, даже больше, чем требуется, но Софья… Не знаю, почему она так запала мне в душу? «Держи себя в руках, гребаный идиот!», – приказываю себе мысленно, когда Соня выходит из комнаты нас встречать.
– Спасибо вам, Барсов, – вздыхает она. – И вам большое спасибо. – Добавляет, кивнув Михалычу.
– Надо же, – хмыкает Павел Иванович. – А пса нашего Барсиком звали. Ой, извините… – тушуется старик.
– Ничего. Видите, как бывает, один Барсик уходит из жизни, другой приходит…
– Барсов, вы, как обычно. – Софья закатывает глаза. – Куда поедем?
– Предлагаю на хутор Красный мотнуть. Там собачье кладбище. – Прочистив горло, протягивает Михалыч.
Нам остается лишь согласно кивнуть. В квартире повисает гнетущая атмосфера. Соня вздыхает, стирает слезы, облизывает губы, наблюдая за тем, как мой водитель кутает пса в простыню. А я смотрю на нее, борясь с щемящим желанием ее утешить – обнять, прижать к груди и гладить волосы.
Михалыч грузит пса в мой багажник. Соня садится сзади, я… тоже сзади – к большому удивлению моего водителя.
– У вас красивая машина, Барсов, – грустно замечает Соня. – Новая?
– Почти, – отвечаю я, как бы невзначай коснувшись коленом ее бедра. – У меня не одна машина, Софья Васильевна. И вообще… я и сам ничего.