- Ау! - робот для пущей острастки и восстановления порядка по очереди встряхнул добычу. - Вы что, с ума посходили? Всегда думал, что это у меня крыша поехала, но как оказалось, я тут, блин побери, самый вменяемый!
Никто ничего не ответил. Виновники торжества поджимали руки и ноги что те котята и старательно прятали взгляды, а воздух, казалось, нагрелся от жара их смущенных донельзя мордашек.
- И что теперь с вами делать? - не унимался Марк. - Ты, Ванюша, сначала хочешь убить, потом лезешь целоваться, а ты, госпожа Тул, и не против! Тресни мой процессор, я хочу снова стать тупым болванчиком и слепо исполнять чужие приказы, только бы не видеть вот этого вот всего!
- Сажай челнок, - необычно тихо произнесла девушка. - Нашему гостю пора домой.
Снижение без перегрузок и трения о верхние слои длилось около получаса, и все это время Иван терзался мыслями, что перегнул палку и Тесса никогда его не простит. Но перед тем как отпустить спутника на бренную землю, разведчица взяла его за руку, привстала на цыпочки и под явно неодобрительный выдох робота чмокнула в щеку. И по традиции пожелала спокойной ночи, но совсем другим, далеким от механического безразличия голосом.
***
Этой ночью Ивану снились головокружительные полеты и падения, от которых как наяву сосало под ложечкой.
***
Услышав скрежет ключа в замке, Людмила не стала по привычке встречать сына у порога - лишь выглянула из-за двери кухни и успела заметить, что Ваня в приподнятом настроении и с трудом прячет улыбку. Сын снова вернулся после заката, снова не сказал ни слова, заперся в своей комнате и вскоре заснул, не став делать уроки.
Дожидаясь полуночи, женщина выпила четыре чашки крепкого чая без сахара, а затем бесшумно, насколько позволяло грузное стареющее тело, пробралась в спальню. Иван лежал на смятом покрывале, раскинув руки-ноги и беспокойно, будто в горячке, сопел. Сумка висела на спинке кровати, и женщина со всей возможной осторожностью сняла брезентовый мешочек и унесла на кухню. Там при свете парафиновых огарков принялась с методичностью криминалиста прощупывать все кармашки, углубления и утолщения, извлекая улики на клетчатую скатерть.
Тетради, карандаши, треклятый блокнот - ни сигарет, ни журналов для взрослых, ни пакетиков с разноцветными таблетками - ничего постыдного и преступного, за одним весомым исключением. Как оказалось, за прошедшие пять дней в дневнике сына не прибавилось ни единой отметки, хотя прежде он каждый день приносил пятерки и редко - четверки. А теперь - пустота, словно Ванька... вообще не ходил на занятия целую неделю.
Людмила до скрежета стиснула зубы, схватила несчастное полотенце со стула и после двух попыток разорвала напополам. От резкого звука парнишка всхрапнул и заворочался, вынудив мать в спешке засовывать вещи в сумку, сминая и роняя на пол. Но убедившись, что сын не проснулся, Людмила вытащила все и разложила в том же порядке, чтобы никто ничего не заподозрил. Повесив сумку на кровать, женщина вернулась за стол, закрыла рот обрывком заляпанной маслом ткани и беззвучно разрыдалась.
Жутко хотелось поднять этого негодяя среди ночи и устроить такой разнос, чтобы на всю жизнь запомнил. Но Ванька - этот добрый тихий карапуз - начал проявлять характер и в открытую ерепениться, а значит, любой необдуманный шаг мог привести к крайне неприятным последствиям.
- Чтоб вам пусто было, - одними губами простонала мать. - Сначала один козел ускакал к какой-то молоденькой мымре, а теперь и козленок намылился следом. За что? Что я вам такого сделала? Почему все хотят меня бросить и оставить одну? Ну, ничего... - она раскраснелась и начала хватать ртом воздух, - вы у меня попляшете. Я вам еще покажу...
***
На следующий день, когда сын якобы ушел в школу, Людмила дождалась полудня и отправилась за ним, чтобы как раз успеть ко второй смене. Когда невысокая женщина в старом коричневом пальто без стука вошла в класс, тот наполнился перешептыванием и смешками - все прекрасно знали, кто и по чью душу пожаловал.
Не сказав ни слова, внезапная гостья встала перед доской и подслеповато уставилась на учеников, выискивая среди улыбающихся лиц Ивана. Не найдя его, женщина вцепилась в несуществующее полотенце и затрясла склоненной вбок головой, пока не услышала встревоженный оклик учительницы:
- Людмила Витальевна, у вас все в порядке?