- А ты думал, будет иначе? Соловьи не поют в клетках.
- Я вообще об этом не думал, - проворчали в ответ. - Мне, если вдруг забыл, думать не положено. А вот тебе советую пораскинуть мозгами, пока не засунули в вечную Нарнию.
- Хм... - Иван шагнул навстречу марширующим врагам, от которых отделяли два десятка решетчатых ступеней. - Вопрос, наверное, глупый, но уж что пришло в голову... У тебя есть оружие?
Эти слова вогнали спутника в долгий ступор. Подросток приготовился к очередному потоку ругательств и обидных кличек, но к удивлению Марк совершенно спокойно сказал:
- В теории - есть.
- Это как - в теории?
- Видишь вон ту крышку слева от шлюза?
Иван посмотрел в указанном направлении и заметил выпуклую прямоугольную панель, похожую на электрощиток.
- В теории там хранится ЭМИ-излучатель на случай теоретического восстания машин. И если я чисто гипотетически поломаю пару-тройку безмозглых соратников, Система - возможно! - посчитает меня за съехавшего с катушек и позволит находящемуся рядом меланху открыть ячейку. В теории, так мы получим оружие.
- Но ведь я - человек.
Робот ткнул в браслет на запястье.
- Этого хватит. В теории. К тому же, еще не поздно сесть в челнок и свалить, сославшись на срочный перевод в другой отсек. Решать тебе.
Иван кивнул и направился прямиком к шлюзу, держа подарок Тессы наизготовку.
- Приступай.
- Уверен?
- Как никогда прежде.
Марк карикатурным жестом отдал честь и достал из-под кресла кожаную куртку.
- Больше никаких маскировок. Я устал быть кем-то. Я хочу остаться собой.
Прежде чем первая пара машин успела подняться на платформу, охранник рубанул ребром ладони и начисто снес левому голову. Контрольный модуль мячом скатился по ступеням, под ноги идущим следом грохнулся корпус, разбрасывая искры и брызжа темной как чернила гидравлической жидкостью. Сосед не успел и шелохнуться, как пальцы "сбесившегося" андроида пробили грудную пластину и вырвали из паза золотистый шарик энергетического ядра.
Минус два за две секунды, но на подобный результат можно больше не рассчитывать - "куклы" перешли в боевой режим и напали всем скопом, размахивая конечностями с такой скоростью, что те оставляли за собой белесые шлейфы. Нежно-голубое свечение стен сменилось алым, орда надзирателей оставила посты и синхронно повернулась к площадке, где разгорелась ожесточенная схватка. Пока машины не спешили вмешиваться - очевидно, пленники в приоритете, но если Марк справится с первой группой, подкрепления прибудут незамедлительно - в этом землянин не сомневался.
Грохот и треск стали невыносимы, а от дерущихся дул такой ветер, что пришлось наблюдать за схваткой из-за поднесенного к глазам предплечья. Искры, осколки металла и черные капли летели во все стороны, и если бы не куртка, подросток ни за что не понял, где свой, а где чужие.
В метре над макушкой просвистела оторванная нога и вдребезги разбилась о стену, жирной точкой завершив неравный бой. Спутник остался один среди раскуроченных механизмов, но не успел Иван обрадоваться победе, как робот загудел слоном, обхватил голову руками и рухнул на колени.
- Марк! - парень бросился на помощь, но "манекен" остановил его раскрытой ладонью.
- Не подходи, - проскрежетал товарищ, и каждый слог звучал в своей тональности, то ниспадая к электрическому гулу, то возносясь до визга циркулярной пилы.
- Что с тобой? - землянин все же приблизился и присел напротив. - Ты ранен?
- Система... берет... под... контроль. Ломает защиту. Не могу... сопротивляться.
- Ты должен! - Ваня взял его за плечи и встряхнул, хотя с тем же успехом можно встряхнуть бетонный блок. - Без тебя я не справлюсь! Нельзя сдаваться! Не сейчас!
- Отойди, - голос робота стал таким же, как и миллиардов других машин - мертвым, скрежещущим, лишенным интонаций и чувств. - Начат процесс дефрагментации. Подготовка к форматированию. Всем биологическим видам покинуть опасную зону. Возможно радиоактивное излучение.
- Нет! - крикнул подросток в лицевую пластину. - Держись!
- Покиньте... опасную... зону, - речитативом твердили в ответ. - Ядро нестабильно. Ожидается смертельная доза радиации.
- Ты сможешь, - не унимался землянин. - Они хотят, чтобы мы были правильными, такими как все, не отсвечивающими и не выделяющимися. А мы хотим быть собой. И жить своими жизнями. Никто не вправе отобрать то, что делает тебя - тобой.