За обедом она в основном молчала, Стивен, казалось, не обращал на нее внимания и рассказывал Губерту о своих приключениях на аукционе в Лондоне. Губерт, слушая друга, неторопливо, с явным удовольствием поглощал рыбное филе. Когда поток красноречия Стивена иссяк, Губерт повернулся к Оливии и, пронзая ее взглядом бархатных глаз, принялся расспрашивать о работе с такой дотошностью, словно она не книгами торговала, а летала в космос.
Удовлетворив свое любопытство, Губерт наклонился к Оливии и, нежно прикоснувшись кончиками пальцев к браслету, украшавшему ее запястье, негромко спросил:
— Кто купил вам эти бриллианты, Оливия?
Она улыбнулась.
— О, они не настоящие!
— Правда? — Губерт задумчиво погладил камни. — Тогда, должно быть, это ваша кожа придает им такой блеск, потому что выглядят они совершенно бесценными.
То, чего Губерт не знал о бриллиантах, вполне могло уместиться на обратной стороне почтовой марки, и Стивен со все возрастающей яростью следил за тем, как изящные пальцы друга скользят в опасной близи от нежной кожи Оливии.
— Десерт пропускаем? — резко спросил он.
Они заказали кофе, и Стивен уже расплачивался по счету, когда Губерт положил руку на запястье Оливии.
— Может быть, вы согласитесь как-нибудь пообедать со мной?
Оливия замялась, не зная, как сказать Губерту, что очень благодарна ему за приглашение, но любит другого человека.
Любит? Щеки ее вспыхнули, сердце заколотилось как сумасшедшее. О чем она думает?! Она не может его любить! Не может. Ведь после смерти Джонни прошло так мало времени!
Оливия посмотрела на Стивена, который в этот момент болтал с официанткой и улыбался той так, как ни разу не улыбнулся ей, Оливии, за целый вечер.
— Ну так как, Оливия? — мягко напомнил о себе Губерт.
— Это было бы чудесно, — с чарующей улыбкой заверила она.
12
По пути домой Стивен хмурился и молчал. Это продолжалось и после того, как они высадили Губерта у отеля, и после того, как машина остановилась у дома.
Лишь когда за ними захлопнулась дверь, Стивен дал волю чувствам.
— Ты сошла с ума?! Ты весь вечер кокетничала с Губертом!
— Только потому, что ты за весь день не удосужился сказать мне ни одного доброго слова. И, кроме того, я не кокетничала!
Стивен несколько раз глубоко вздохнул. Спокойнее, сказал он себе, спокойнее. Такое поведение совершенно не характерно для меня.
— Ты хоть представляешь, какая у него репутация в отношении женщин? Он настоящий плейбой!
— Мне он показался джентльменом, — с достоинством возразила Оливия. — Кроме того, я думала, что вы друзья. — В ее голосе прозвучала укоризна.
— Да, он мой друг! Но о его успехах у женщин ходят легенды. Легенды! Не могу поверить, что ты столь наивна. — Стивен представил Оливию и Губерта вдвоем, и острый кинжал ревности вонзился в его сердце, а слова хлынули столь бурным потоком, что он не смог удержать их. — Ты не была такой наивной, когда... — Его взгляд упал на лицо Оливии, и красноречие внезапно иссякло.
— Так когда же? — холодно спросила она.
— Нет-нет, я так...
Однако Оливия твердо вознамерилась расставить все точки над «i».
— Ах вот оно что! Очевидно, ты думаешь, что, если я встречусь с Губертом, то сразу же упаду с ним постель! Что ему будет так же легко соблазнить меня, как это удалось тебе!
От обиды ее голубые глаза потемнели, и в Стивене шевельнулось раскаяние.
— Я этого не сказал, — попытался он оправдаться.
— Но подумал-то именно об этом? Ладно, черт с тобой, Стивен Гордон, если у тебя сложилось обо мне такое мнение, то говорить о чем-то уже не имеет смысла. Верно? — И Оливия, дрожа от гнева и обиды, твердой походкой направилась в свою комнату.
Он смотрел ей вслед, сдерживая отчаянное желание побежать за Оливией. Ревность завела его слишком далеко. Ревность заставила его оскорбить ее. И оскорбить сильно и глубоко.
Но время для примирения придет потом, когда они оба будут в состоянии мыслить ясно и логично. А сейчас... сейчас же Стивен понял, что безумно хочет эту женщину и, оказавшись рядом, просто схватит ее в объятия, приникнет к губам и...
Подавив стон, Стивен отправился под холодный душ.
Ночью Оливия спала плохо, беспокойно и, проснувшись, сразу вспомнила случившуюся накануне сцену.
Наверное, ей пора возвращаться в Глостер. Вероятно, любой здравомыслящий человек так и поступил бы. Вот только ей благоразумия как раз и не хватает. Наоборот, хочется, чтобы...