Взяв всю волю в кулак, сделав огромный замах, Шон пронзил спящего Брута прямиком в сердце. От неожиданности был слышен только вздох Брута, он открыл глаза, и тут же их закрыл.
Шон впервые убил человека, с осознанием этого он кинул нож на пол, сел и начал плакать. Его тихие всхлипы перерастали в вой. Брен подошел к Шону, приобнял его и шепнул: «Если начинаешь что-то делать, доводи до конца», взял с пола нож и вложил в расслабленную руку Шона.
Заплаканные, красные глаза Шона смотрели прямо на лезвие, стиснув зубы, он встал и подошел к Ричарду и уже знакомым движением повторил начатое. Ричард, с проткнутым сердцем пытался подняться и осознать, но времени у него было слишком мало, и он упал замертво рядом с кроватью.
– Я теперь убийца! – вспылил Шон, – как мне жить дальше? Как?
– Ты не убийца, ты герой, ты отомстил за своего короля, убив убийц! – успокаивал Шона Брен. – Гейнц бы гордился тобой, поверь!
Брен забрал нож у Шона, осмотрел его еще раз, поцеловал рукоятку с вырезом и спрятал в рукав. Дорога до канавы за домом уже была изучена, они молча вынесли и скинули трупы Ричарда и Брута.
– Брен, а если спросят, где они? Что мы ответим? – переживал Шон
– «Не знаю», и всё. Шон, ты только тут снегом или ветками закидай канаву, чтобы не получилось… глупостей.
Утро в городе выдалось спокойным, второй день нового короля начался с осмотра владений и вещей в доме Гейнца. Шубы, шарфы и утепленные штаны с узорами придавали чувство важности и отличия от остальных жителей города. Завтрак из свежих овощей прервал стук в дверь. На пороге стоял Шон, по всей видимости он успел отойти от вчерашних переживаний, он был бодр, хоть и принес Брену не очень хорошую новость о том, что некоторые люди, объединившись в маленькие группы, покидают Примос. Брен, нахмурившись, велел выяснить маршрут и причины отъезда людей. Во время диалога Брена и Шона в дверь постучались опять, на этот раз там был стражник Радиф:
– Приветствую вас, король! Докладываю последние новости города, которые удалось собрать за ночь, – военным голосом крикнул Радиф. – За сто километров отсюда есть еще один город – Виталюкс, некоторые наши жители уезжают туда и распускают слухи о лучшей жизни в том городе, внося суматоху. Половина лесорубов уже отбыли походом в новый город. Некоторое количество людей удалось убедить остаться в Примосе.
Брен и Шон внимательно слушали доклад Радифа. Шон покачивал головой, давая понять Брену, что он в курсе дел с отъездом жителей. Неловкое молчание прервалось.
– Нужно что-то делать, – неуверенно вздохнул Шон.
– Конечно нужно! Радиф, с этого момента никого из города не выпускать, а кто распускает слухи о «лучшей жизни» в… – Брен начал жестикулировать рукой.
– Виталюксе, – напомнил Радиф.
– Да, в Виталюксе, тех незамедлительно в «Сугроб». Передай своему коллеге Эдварду это распоряжение. За дело! – скомандовал Брен.
Радиф был настоящим солдатом, у него не было привычки задавать лишних вопросов или сомневаться в приказах. Вся его семья в докатастрофное время были военными, и Гейнц старался набирать себе охрану именно из таких людей, которым не приходилось объяснять свои решения.
Дверь захлопнулась, Шон нахмурив брови, уже по-дружески, начал спрашивать:
– Ты ведь хотел закрыть «Сугроб»?
– А этот вопрос я предвидел, – улыбнулся Брен, – какой смысл закрывать «Сугроб»? Куда мы денем преступников? Нужно будет строить тюрьмы, а у нас и так дел хватает, сам видишь, что происходит в городе.
– Я не понимаю тебя, Брен, ничего сложного в постройке темниц нет. Пусть хотя бы из дерева, но зачем мучать под землей столько людей бесполезной работой, а после твоего указа их там станет еще больше. Шон был спокоен, он хотел узнать истинную причину такого решения. Брен отвёл взгляд, было заметно, что ему не нравится эта тема.
– Я пойду, узнаю, что происходит в городе, постараюсь вернуться только с хорошими новостями, – улыбчиво прощался Шон, дабы развеять молчаливую и неловкую обстановку.
В Примосе было шумно, кого-то на улице уже начали хватать стражники, отнимая у них мешки с вещами, кто-то просто бежал, было видно, как трех мужчин ведут в сторону «Сугроба». Город охватила паника, и только на площади по – прежнему висели три тела, заметенные снегом.
В уже новом доме Брена отворилась дверь, на этот раз без стука, на пороге стоял измученный Радиф, из левого глаза у него текла кровь, одежда была порвана:
– Король, мятежники оказывают сопротивление, несколько стражников, в том числе и Эдвард пали, жители вооружены копьями, ножами, а также кидают тяжелые камни, – голос его дрожал, но Радиф старался не терять воинской чести.