А отец…
- Надя?
Резко поворачиваюсь, сердце сразу ускоряет бег. Ильяс на пляже. Но одет совсем не по пляжному. На нем брюки и рубашка, на ногах светлые легкие туфли. Почему-то мне это не нравится. Он… он уезжает?
- Надя, мне нужно срочно вернуться домой, в Россию. Поеду сразу на север, в Ханты-Мансийск. На объекте проблемы. Меня ждут уже завтра. Я думаю, это займет неделю, может две. Скорее всего сюда, на Кипр я уже не вернусь. Но я хотел бы увидеть тебя и… Ника.
- Да… хорошо, - я теряюсь. Он стоит тут, такой деловой, собранный… другой. Не похожий совсем на того Илика которого я знала.
Не мажор. Серьезный мужчина.
- Дай мне, пожалуйста, свой телефон. Скажи, как тебя найти, где ты теперь живешь?
- Я… я живу в Москве.
Он смотрит удивленно, даже, наверное, потрясенно.
- В Москве? Правда? И…
Я знаю о чем он хочет спросить. Почему я не искала встреч. Почему не рассказала о сыне.
Почему я не общаюсь с Товием Сергеевичем, который все так же работает в клинике Тамерлана.
У меня есть ответы, правда, не на все вопросы.
- Я… я могу сама тебе позвонить?
- Надя, пожалуйста. Я все равно тебя найду, даже если ты снова вздумаешь убегать.
- Я не убегала, Ильяс. Ты меня сам прогнал.
- Я тебя искал, ты знаешь, не можешь не знать.
- Давай не будем об этом. Записывай.
Быстро диктую цифры, потому что вижу как из моря быстро выходят Слава и Ник.
- Длуг! Пливет! Ты чего в штанах? – мой малыш – сама непосредственность, Ильяс улыбается, глядя на него, так тепло улыбается, и почему-то мне кажется, что его глаза…Его глаза становятся влажными.
- Ник, я уезжаю.
Ник тянет руки к Илику, он весь мокрый, только из воды, а Ильяс в шикарной рубашке и идеально выглаженных брюках, но несмотря на это он шагает навстречу, чтобы взять ребенка.
- Он мокрый, он тебя испачкает.
Ильяс смотрит так, что я понимаю – меньше всего его волнует чистота вещей.
- Наплавался, чемпион?
- Не-а! Еще хочу!
- Замерз опять, губы синие.
- А ты пойдешь кыпаться? – мой малыш так смешно говорит, закусываю губу, глядя на эту сцену. Меня пробирает дрожь.
Как все не просто! Я знаю, что скоро должна буду сказать Нику кто его папа. Он уже начал спрашивать. Я отшучивалась, избегала темы. Теперь вряд ли получится соврать.
Илик о чем-то говорит Нику тихонько, а я замечаю, как Слава смотрит на меня. Улыбаюсь виновато.
И, кажется, знаю все, что мне скажет вечером мой будущий муж.
А вот что мне ему ответить?
И что мне сказать Ильясу, когда он позвонит? Когда приедет в Москву?
А я знаю, что он позвонит, и будет настаивать на встрече.
И моя жизнь опять повернется с ног на голову, в который раз.
- Надя, - Слава присаживается на мой шезлонг, - все нормально?
- Он улетает.
- Я это понял. – он берет мою руку, целует, прижимая к щеке, я караем глаза замечаю, как вспыхивают глаза Ильяса, наблюдающего за нами.
- Надя, я поехал. Счастливо оставаться.
- До свидания Ильяс.
Слава встает, чтобы забрать моего сына. Илик передает Ника, потом неожиданно наклоняется ко мне.
Это происходит так быстро – секунда, мгновение, я не успеваю ничего предпринять.
Горячие губы на моей щеке, и обжигающий шепот.
- Я люблю тебя…
Мне становится жарко, очень-очень жарко. А сердце словно совсем не стучит, когда я наблюдаю за быстро удаляющейся стройной фигурой.
Глава 11.2
«Я люблю тебя».
Всего три слова. Так просто. И как они могут изменить жизнь.
Когда-то наивный Воробушек сказал эти слова не тому парню.
Наверное… По крайней мере эти сказанные от всего сердца слова оказались парню не нужны.
И я не нужна. Тот самый Воробушек.
Он вычеркнул меня из жизни. Не знаю за что. Я так этого и не поняла. И, наверное, не пойму. Не хочу понимать.
Нет, он сделал все правильно, конечно. Он же сказал тогда – ты просто некрасивая, бедная девочка…
Пока ты была нужна – тобой пользовались. Потом… потом появилась другая. Наверное.
Я ведь застала его с Алисой?
Она стояла в его комнате, обнаженная, улыбающаяся так, словно выиграла первый приз. Да она и выиграла. Получила богатенького парня.
Пусть с изъянами, но это так, мелочи. Он ведь в итоге встал на ноги, как и собирался. И прозрел.
Только вот зачем ему нужно было искать некрасивую, бедную девочку и ее малыша?
Бедная девочка сначала очень хотела, чтобы ее нашли.
А потом… потом ей стало не до этого.
Потом она долгое время сама себя не могла найти.
- Надя? Вернемся в номер?