— Что ты молчишь?! Что ты натворил?! — Олег тряс Стаса за плечи.
Стас с ужасом посмотрел на друга.
Марта приехала к отцу, который переехал в поселок недалеко от города. Он давно ушел от них. Еще тогда, когда Марте было четыре года. По входным и праздникам он приезжал. Сейчас он жил с другой женщиной. Как ни странно, Марта не чувствовала к ней ненависти. Как и она к Марте. Приняли девушку хорошо. Жена Антона Васильевича готовила обед. А Марта с отцом готовили дрова на зиму. Они пилили бревно двуручной пилой.
— Ты неплохо справляешься, — похвалил ее отец.
— Мне было бы удобнее одной пилить, — ответила Марта.
— Нужно учиться работать в команде, это поможет тебе находить общий язык с людьми.
Марта продолжала пилить. Антон Васильевич остановился и посмотрел на дочь.
— Ты уже взрослая, мне надо тебе кое-что сказать. Твоя мать просила этого не говорить, потому что она тебя защищает. Тебе лучше узнать это от нее. Но она тебе не скажет. А услышать такое лучше от близкого тебе человека. Я тебе не чужой…
Он замолчал, подбирая слова.
— Ты мне папа, — сказала Марта.
— Нет.
Марта в шоке посмотрела на Антона Васильевича.
— Именно это я и пытаюсь сказать. Я тебе не родной отец. Прости.
— Как это? — не верила ему девушка.
— Когда мы поженились с твоей мамой, ты уже родилась.
— Но…
На крыльцо вышла жена Антона Васильевича:
— Обед готов! Марта, ей богу, ты же девочка, зачем заниматься мужским делом? — покачала она головой и скрылась в доме.
Марта смотрела на открытую дверь дома. Но мысли ее были совсем не об обеде.
Стас и Олег смотрели друг на друга. Олег все еще держал в руке телефон. Олег был в растерянности. Стас забрал телефон у друга и положил на стол.
— Что произошло? — Олег внимательно наблюдал за действия Стаса.
Стас, подбирая слова, рассказал другу все. Лицо Олега менялось на протяжение всего рассказа. От удивления до понимания. Стас чувствовал поддержку друга и, несмотря на то, что немного жалел о содеянном, видел, что он не один. Ему есть на кого положиться.
Врата исправительной колонии открылись и вышли два парня. Оба были в приподнятом настроении.
— Пошли ко мне отметим, — сказал один из них.
— Не, у меня незаконченные дела.
— Тим, ты если что, не теряйся.
— Конечно, — кивнул Тимур.
— А что за дела?
— Маруся меня ждет.
Тимур посмотрел на дорогу. Марусей он называл в школе Марту. Вот именно со школы он ее не видел. Он знал, что она не будет рада его видеть. От этой мысли он еще больше веселился.
Дима лежал в палате. Врачи ничего не говорили ему, хотя провели кучу исследований и анализов — от мазка до томографии легких. Он предполагал два варианта. То ли все настолько плохо, что они не хотят ему об этом говорить, то ли они неучи и не знают, что с ним. Медсестра приходила два раза в день и на его вопросы отвечала вскользь. Или игнорировала, переключаясь на других пациентов.
Диме делали капельницы, давали какие-то препараты. Он продолжал кашлять. Но реже. Крови почти не было. Дима надеялся на поправку.
Зашла медсестра. Первым делом, опережая ее вопрос о его самочувствии, Дима спросил:
— Вы все еще не знаете, что со мной?
— Врач зайдет и все вам расскажет, — неестественно сладким голосом ответила она.
Диме стало противно от такой наигранности.
— Вы свои дипломы в метро купили, что ли? — разозлился он.
Медсестре стало обидно и, защищая коллег, она переменила тон:
— У нас высококвалифицированные специалисты! Хотите жить, делайте, что вам говорят и не возмущайтесь!
Дима открыл рот, чтобы ответить, но начал кашлять. Снова пошла кровь. И пена.
Медсестра бросилась к Диме, чтобы помочь ему приподняться, но, когда она коснулась его плеча, Дима резко развернул к ней лицо и укусил за кисть. Медсестра от боли закричала и отскочила от кровати.
Дима вскочил, размахивая руками, сносил все, что попадалось у него на пути и выбежал в коридор.
Медсестра смотрела в коридор с широко раскрытыми глазами, придерживая раненую руку второй.
Прошло несколько дней и о неизвестной болезни стало больше видео в интернете. Телевизор молчал. Власти не хотели паники. Или, как думали большинство, само государство проводило эксперимент против народа.
Стас не мог не беспокоится о сестре. Она молчала и ничего не говорила. Иногда она уходила, не сказав ему куда. Но ненадолго. Телефон брала всегда. Но сейчас Стас стоял в комнате Алисы и смотрел на телефон, который лежал на тумбочке. Он не мог ей даже позвонить. А в связи со сложившейся ситуацией, он беспокоился за нее еще больше. Он подошел к окну и выглянул во двор. Там гуляли люди, дети играли друг с другом. Все выглядело так, как будто ничего не произошло. Только проехавшие мимо две скорые напомнили о вирусе.