Каждое объявление бесконечно обсуждали — каждый эрл и ярл обязан был высказаться, включая старика Брувера Гоога, Короля под Горой, который держался, похоже, на одной только каменной пыли.
Время в древнем зале тянулось медленно. Бывало, что заседания Альтинга длились целыми днями — и все эти дни эрлы и ярлы не могли ни покидать зала, ни есть — только пить воду из источника Истины. Для других потребностей организма… Весемир старался не думать об этом.
Градус напряжения нарастал. Было заметно, что ярл Томор Фукс кипит от злости, а эрлу Гораку попросту плохо. Его начинало лихорадить — и Висенна не могла ничего с этим сделать.
Казалось, прошла вечность, прежде чем Висенна ткнула его локтем в бок.
Томор Фукс, ярл Бороса и Давора, встал с места и направился к Камню. Это был занимательного вида краснолюд. По их меркам он был очень высок, жилист и худ, с буйными кудрявыми волосами и бородой, и многие шептались, что у Фуксов на самом деле в роду много людской крови. Вслух никто этих домыслов не озвучивал, да и были они неправдой.
— От лица Грани Бороса и Бездны Давора, — начал Фукс, — я хотел бы поздравить Махакам с огромными успехами по части уничтожения чудовищ и обеспечения безопасности. Благодаря слаженным усилиям дружины ведьмаков, алхимиков и поддержке дамы Висенны Хильдегард, удалось одержать победу над множеством гнусных созданий. Были вновь обретены десятки шахт и очищено поселение Алмазный Грот, утраченное ещё двадцать лет назад.
— Прошу слова! — с улыбкой подал голос Сигурд Зигрин.
— Даю слово!
— Как раз перед Альтингом я получил сообщение от гонца из Бездны Давора. Он прискакал весь в мыле и сообщил о прискорбной вести. Если бы не Суд Камней, из-за которого Альтинг был перенесён на два часа, гонец бы не успел — как похоже на Провидение!
Сигурд выдержал картинную паузу и оглядел зал.
— В Бездне Даворе и Грани Бороса нашествие монстров. Чудовищные количества невиданных ранее тварей раздирают жителей. Гонца отправили алхимики и сообщили, что чудовища явно магического происхождения, чем и объясняется их мощь и количество.
Томор Фукс уставился на Зигрина бестолково, как пойманная в руку хищная птица.
— Вы пытаетесь меня спровоцировать, Зигрин? Что за бред вы, бездна раздери, несёте?
Круг смотрел на них и Весемир ясно видел по непониманию или ухмылкам на лицах, кто был участником заговора, а кто нет.
— Вас предали, Фукс, — пожал плечами Зигрин, — Коалиция предлагала вам сделку, вполне справедливую, надо сказать. Если бы вы её заключили, то мои бойцы были бы у ваших ворот уже на следующий день. Но вы решили положиться на Горака, ведьмака и чародейку. Все трое предали вас.
Фукс оторопел, но тут же грохнул посохом по полу:
— Это ложь! Всё это нашествие — не более, чем провокация! Вы хотите добиться от меня заключения сделки сейчас, но этого не будет, Зигрин! Вы не получили моего согласия тридцать лет назад и не получите ни сегодня, ни завтра, ни через сотню лет, пока я жив!
— Теперь мне и не нужно ваше согласие, Фукс, — улыбнулся Зигрин.
Весемира пронзило понимание. Среди чудовищ, встреченных им в Бездне, были те, что ни в коем случае не стали бы жить по соседству друг с другом. Кроме того, он все эти годы задавался вопросом — что же жрут все эти твари? Некоторые из них жрали друг друга, но многое в экосистеме просто не стыковалось.
— Прошу слова! — заорала Висенна.
— Отклоняю! — крикнул в ответ Зигрин, — Вы будете отданы под стражу за предательство, Хильдегард!
— Протестую! — прогрохотал Гардан Брекенриггс, — Прошу слова!
— Даю слово Брекенриггсу!
— Моё слово — это что ты перешёл все грани безумия, Хивай! Если это правда, то все мы сдохнем без Бороса и Давора. О, лучше бы это оказалось и вправду просто провокацией! Даю слово Висенне Хильдегард!
Маленькая рыжеволосая женщина встрепенулась и выбежала на середину зала.
— Эрлы и ярлы!
Краснолюды бушевали. Кто-то засвистел и загудел.
— Пошла прочь, ведьма! — крикнула Висцелла Гоог.
Висенна выпрямилась, метнула в неё полный презрения взгляд и продолжила.
— Я стою сейчас у камня Истины, а у камня Истины невозможно лгать. Я стою здесь рука об руку с Томором Фуксом, которому помогала создать охотников на чудовищ. Несмотря на то, что я друид и против бесконтрольного убийства любых существ. Но тех, кто извращён алхимией и чарами следует уничтожить.
Она извлекла из юбок несколько пузырьков.
— Подойдите сюда, господин Зигрин, — сказала она.
— Что?! — опешил тот.
— Я хочу, чтобы вы проделали это своими руками.
— Иди к ней, Зигрин, — прорычал Фукс.
— Быстро, — поддержал его Брекенриггс, — напоминаю, что ты не можешь отказаться по закону, у неё нет оружия.
Зигрин, нахмурясь, подошёл к чародейке.
— Господин Фукс, при вас ли кисет из шкуры драколиска?
— При мне, — удивился тот.
— Расскажите, как он у вас оказался?
— С десяток лет назад, ещё до вашего прибытия, я лично отправился охотиться на драколиска вместе с моими верными воинами. Я добыл этого драколиска в Бездне и мастеровые сделали из его шкуры кисет.
— Не могли бы вы дать мне его?
— Разумеется, но зачем?
— В этом пузырьке находится состав, который позволяет распознать, была ли задействована алхимия при создании предмета или его материалов. Есть ли у вас нечто, созданное алхимиками, господин Зигрин?
— Да какое это имеет отношение!..
— Есть ли у вас что-то, что создали алхимики?
— Ну, вот это снадобье, я использую его для сна, — Зигрин протянул ей пузырёк.
Висенна покачала головой.
— Нет, возьмите мой состав и налейте его в своё снадобье. Только потом, конечно, выбросите снадобье.
Зигрин схватил у неё бутылочку и налил. Из снадобья повалил оранжевый пар. Краснолюд отскочил, бутылочка упала на пол и разбилась. Совсем скоро пар развеялся.
— Господин Фукс, есть у вас что-то не алхимическое? — спросила Висенна.
— Золото, — ответил Фукс, — у меня есть много золота, которое эти сукины дети хотят отобрать!
Он содрал со своего кафтана золотую пуговицу и отдал Висенне. Та заставила Зигрина капнуть на неё составом. Ничего не произошло.
— А теперь, — сказала чародейка, — господин Зигрин, капните составом на краешек кисета господина Фукса.
Кисет задымил оранжевым.
— Ах вы сукины дети! — загрохотал Брекенриггс, который понял.
— Да что эта брехня доказывает?! — взвился с другой стороны Хивай.
— А то, что чудовища были созданы искусственно, и подпитывались алхимическими эликсирами. И у Давора ведь нет алхимической картели, алхимики…
— А алхимики-то у Дальбергов! — всплеснул руками Бреккенриггс.
Висенна стояла среди повскакивавших со своих мест краснолюдов, орущих друг на друга и, похоже, готовых перейти к рукоприкладству впервые за многовековую историю Альтинга. Она незаметно вернулась на место и села рядом с Весемиром и Гораком.
Гораку было плохо и больно. Его лоб горел и он дышал, тяжело раздувая земляничного цвета широкие ноздри.
— Висенна, это правда, что он сказал? Или провокация?
— Я…не знаю, — она опустила плечи. В этот момент она показалась хрупкой и обессиленной, будто на неё навалилась гора.
— Получается, я променял твою жизнь на жизнь своего клана, — поморщился краснолюд.
— Нет, Янош. Если они действительно уничтожают Давор, пока мы говорим…они бы сделали это в любом случае. Не смогли бы отдать приказ так быстро. Но…я не верю. Отказываюсь верить.
— Похоже, и ты, и я плохо знаем краснолюдов, дама Висенна, — усмехнулся Горак, — только для тебя это не постыдно.
Тяжело дыша, Горак привалился к стене, поднял глаза к потолку и закрыл их, будто силы покинули его окончательно.
Весемир дико посмотрел на Висенну. Жуткие предположения роились в его голове.