– Ладно тебе, ишь разошелся. Этьен же велел до него не трогать пока! – одергивает сообщника студент, избиение немедленно прекращается.
Они поднимают стул и Жавера заодно, за спинами преступников виднеется девушка, успела схватить со стола один из пистолетов, и теперь не знает, что с ним делать, тугой курок никак не поддается слабым пальцам, взвести его ладонью второй руки она так и не додумалась.
Пять минут долой, ситуация разрядилась полностью и про пленника на время забыли, пистолет занял место на столе, а начинающие бандиты вернулись к прерванному занятию, к ревизии содержимого дорожного чемодана своей жертвы.
– Ты чего со своей долей, с десятью тысячами делать будешь? – спрашивает "кучер" сообщника, – Я на обзаведение пущу, лавочку бакалейную присмотрел по сходной цене.
– Закачусь в Тампль или Англетер, в карты мне везет… при удачном раскладе возьму вдвойне или втрое.
– Смотри, как бы шальные деньги до настоящего Тампля не довели. – намек на название улицы произошедшее от известной тюрьмы.
– Сколько "рыжья", никогда столько не видал в жизни. Рене… а может пошлем к черту Этьена, разделим меж собой? Тут тысяч по сто на брата выйдет!
– Ишь губу раскатал! Хоть и ученый, а дурак… Он же тебя под землей найдет, у Видока сам министр полиции в корешах, – осаживает зарвавшегося "студента" девушка.
Жавер жадно ловит каждое слово, стараясь понять к кому в руки он попал. Пока не прозвучало "Видок" надежда еще теплилась в душе, однажды ему удалось выкрутиться из подобной ситуации. Тогда ему удалось запугать и обмануть неопытных преступников, он выдал себя за члена известной банды, но теперь точно конец, если речь идет об "том самом", а не однофамильце. Eugène-François Vidocq, или "Этьен" Видок, как он сам себя часто называет – личность известная в узких кругах криминального мира. Все сходиться… Этьен большой любитель загребать жар чужими руками, другой "авторитет" послал бы на "стоящее" дело подручных бойцов и сам пошел с ними, а этот нанял людей со стороны. Трое возле сундука спорят, как лучше выехать из страны… совсем бестолковые дилетанты… Кале… там без знакомых контрабандистов нечего ловить, обычно бегут люди через бывшую Бельгию.
Вот ведь ловкач Видок, угадал даже с девкой, специально ее подсунули Жаверу для отвлечения, как раз на таких он и "западает", была у него когда-то история с воровкой одной молоденькой, с Люси… все просчитал сукин сын и нашел внешне похожую девицу. За спиной вверху раздается скрип люка, разом смолкли разговоры возле стола, хозяин явился.
Комиссар с ненавистью разглядывает, проходящего мимо, нового противника, больше ему ничего и не остается. С их последней встречи Видок почти не изменился, а ведь десять лет прошло. Внешность для парижанина у него приметная, рыжая шевелюра, баки и типичный приплюснутый "британский" нос, редко встретишь такое сочетание в "столице мира", хоть тут и "каждой твари по паре".
– Заждались меня, я вижу… деньги посчитаны? – с порога деловито осведомился предводитель шайки.
– Не все, только ассигнации… пятьдесят тысяч франками выйдет в пересчете, золота по прикидкам на триста потянет, – за всех ответил студент, и помявшись немного добавил без особой надежды на успех, – А может всю "бумагу", фунты нам отдашь?
– Ладно, посмотрим… хреново вы сработали, без меня Жавер бы ушел у вас.
За столом работа закипела ударными темпами, девушка, к которой главарь обратился как к "Марго", вынимает из чемодана золотые монеты и раскладывает столбиками, "студент" подсчитывает, а вот "кучер" смотрит на связанного комиссара в углу… сомнения его гложут, по лицу видно.
– Этьен, а что с "лягашом" нашим делать будем? Баба может дитя зачатое и не доносить, а этот завсегда… сдаст ведь нас полиции.
– Не спеши, я с ним еще поговорю сам.
Видок успел побывать в "логове" Жавера и нашел там массу интересных материалов, вырезки из журналов и газет, секретный меморандум Фуше и много еще чего. Комиссар скрупулезно вел записи своих наблюдений за русскими террористами, записывал и свои предположение и выводы. Скряга Жавер даже раскошелился на услуги художника, "омолодившего", добытый заграничной агентурой "папы Жозефа" портрет капитана Фигнера, и по второму, по "стрелку" хорошая подборка имеется. Толстая папка, перевязанная тесемкой от штанов ждет нового хозяина на сиденье фиакра, пока она не стоит в сущности ничего, министр полиции лишь поблагодарит за проделанную работу и немного добавит жалованья "земляку". Однако лет через пять, когда политическая ситуация во Франции измениться, ценный "компромат" можно будет выгодно продать за кругленькую сумму, сравнимую с сегодняшней "добычей". Кому… а хоть британцам, хоть русским, кто больше даст тому и достанется папочка, найдутся покупатели на этот товар. Лишь некоторые неясные вопросы остаются, поэтому и не спешит пока Этьен с отправкой в рай "старого друга", а то бы давно распорядился или даже сам руку приложил. Из-за Жавера он провел два года на каторге… еле оттуда выбрался, так что "должок" за комиссаром есть, да и в любом случае нет расчета оставлять в живых важного свидетеля. Британия не выдает беглых преступников европейским странам, но это сейчас, но как сложиться после Наполеона? Видок гадать не намерен… концы в воду и он чист, прошлые грехи ему уже списали, а новых приобретать не хочется.